Осколки. Сборник рассказов. Сергей Николаевич ЯнинЧитать онлайн книгу.
ений не было бы, если бы не «Взлётная полоса». В далёком 2013 году меня заметили на областном семинаре в Златоусте и позвали на семинар молодых писателей в Челябинск. И, как сказал классик, «всё заверте…» В связи с этим хочу поблагодарить Нину Александровну Ягодинцеву за терпение, труд и педагогическую чуткость, даже в тех случаях, когда я этого был (по-моему) не достоин.
Здесь же благодарю всех-всех «взлётников», которые участвовали в обсуждениях и семинарах. Порой было больно, но во многом вы были правы.
Не так долго я был знаком с Владимиром Михеевым, но всего за полтора года он показал мне, что проза может быть фактурной в своей нестройности, что можно нарушать правила, если действовать с осторожностью… Он дал много ценных комментариев по рассказам «Лесная стажировка» и «Последние стрелы».
Наконец, я хочу поблагодарить своих альфа-ридеров, которые всегда на связи и готовы в очередной раз прочесть мои косые кривые потуги.
И, конечно же, не могу забыть своих коллег из Златоуста, которые однажды выпнули меня в суровый литературный мир, на первые выездные семинары. Татьяна Ильинична, спасибо за настойчивость!
А ещё сюда нужно обязательно добавить Елену Викторовну Нестерову, которая в далеком 2011 году организовала небольшую студию при своём отделе. Туда я принёс свои первые тексты. Где-то там это всё и началось…
Желаете повторить?
(Рассказ)
Он сидел на корточках в узком окопе. В ушах гудело, голова раскалывалась от шума. Мимо пробежали солдаты с винтовками. Он посмотрел на них и почувствовал, как качнулась земля. Упершись спиной в сыпучую стену, он поглядел на свои грязные руки с большими мозолистыми пальцами – такими ненастоящими, не своими… Казалось, они одеревенели, как и пальцы ног, сдавленные тупой болью: сапоги были ему малы. Сквозь гул прорвался ритмичный стук пулемётов, послышались крики людей. Вздрогнул, просыпаясь будто ото сна. Ощупал запачканную глиной гимнастёрку, опустил взгляд – у ног лежала винтовка. Он не поднял её, но зачем-то снял каску и покрутил в руках. Выцветшая звезда едва виднелась под слоем высохшей грязи.
Вдруг к нему подскочил мужчина в офицерском кителе и с силой тряхнул за плечи.
– Федотов! Жить надоело?!
Офицер, молодой южанин с щёткой чёрных усов, выхватил каску и нахлобучил ему на голову.
– Кто?.. Я Федотов?..
– Контузило?! Медпомощи не будет. Терпи! – командир сунул ему в руки винтовку.
В низком сером небе загудели самолёты. Почти сразу заглохла артподготовка.
Он оглядел солдат и не увидел на их лицах страха, словно это и не война вовсе, а пострелушки с игрушечными пистолетами на школьном дворе. Левее, за насыпью с человеческий рост, строчил пулемётчик. Рядом с ним маленький, юркий казах придерживал ленту. Казалось, здесь каждый знал своё дело. Кроме него. Словно он здесь совершенно… не нужен.
Он крепче стиснул винтовку и высунулся из окопа. Дым неровными лоскутами расстилался по изрытому снарядами полю. Метрах в пятидесяти перед ними была ещё одна линия обороны, а далеко впереди, на самой границе видимой зоны, темнели земляные укрепления немцев. Оттуда пулемёты – желтые вспышки в мареве – сыпали градом пуль. По полю передвигались только лёжа. Стоило поднять голову выше – и над каской раздавался смертельный свист.
«Как они тут хоть что-то видят вообще?» – подумал он и прищурился. Но напрасно: невозможно было различить хоть какое-то движение.
– Хорошо стреляют, сволочи! – мужичок с густыми мазками бровей на землистом лице нахмурился и выплюнул пожеванную травинку.
– Лишь бы в атаку не пошли, – ответил ему другой, совсем молодой парнишка, с узким и вытянутым лицом.
Туман войны растянулся и разорвался в клочья, в образовавшемся окне впереди мелькнули фигуры немцев. Они ползли к поваленным деревьям. Федотов высунулся из окопа и, прицелившись по одному, выстрелил. Боль пронзила правое плечо – отдача была такой сильной, что рука мгновенно онемела. Он не успел разглядеть, попал ли – совсем рядом что-то рвануло. Его осыпало землёй. В левом ухе загудело, перед глазами поплыло. Он сполз вниз, попытался вытрясти из головы этот монотонный звук.
Неподалеку на земле кто-то стонал. Солдат попытался сфокусировать мутный взгляд. Желудок подскочил к горлу – у казаха не было руки по локоть и ноги по бедро. И весь бок в кровавые лохмотья… Тёмные живые глаза бойца постепенно стекленели и угасали, глядя куда-то в пустоту. Он хватал уцелевшей рукой землю, будто старался остаться… Выжить.
Ругнувшись, солдат отполз в сторону. В груди заходилось сердце, словно это он лежал там, развороченный взрывом и остывающий. Сквозь тягучий, чуть стихший гул в левом ухе он расслышал чей-то крик.
– Танки! Левый фланг!
– Суки! Обходят!
– К лесу! Селезнёв – прикрываешь! – проорал кто-то.
Чьи-то ноги перескочили окоп. Армия отступала. Хотелось крикнуть: «Почему? Почему вы отступаете? Как вы можете отдавать врагу свою землю?! Герои, мать вашу!».
Солдат