Казус. Индивидуальное и уникальное в истории. Антология. Коллектив авторовЧитать онлайн книгу.
ю серию книг под названием «Микроистория», читателя необходимо прежде всего ввести в курс дела: здесь будут публиковаться отечественные и зарубежные исторические труды, которые придутся по сердцу любителям прошлого как такового, с его вкусами и запахами, предрассудками и пристрастиями, радостями и страданиями, то есть со всем тем, чем в полной мере обладает художественная литература, но о чем, как правило, умалчивают исторические сочинения.
Свойство прошлого – всегда оставаться загадочным, ведь его уже нет, и потому его невозможно увидеть отчетливо, исследователям приходится до крайней степени напрягать зрение, прибегать к увеличительным стеклам, чтобы рассмотреть его детали, различные мелкие события и ничем не примечательных людей, случайно попавших в объектив. Они интересны не сами по себе, они – незначительные следы, по которым возможно увидеть ход событий, наподобие того, как это блестяще проделывал сыщик Шерлок Холмс, чтобы раскрыть очередное таинственное происшествие[2]. Именно о такой «уликовой парадигме», сходной с криминальным расследованием, к которой прибегают в своих штудиях историки, писал один из основателей микроисторического направления Карло Гинзбург[3]. Однако микроисторик соединяет в себе не только «Шерлока Холмса», но и «доктора Ватсона», умевшего интересно описать историю. Безусловная сильная сторона микроисторических исследований – это хороший рассказ. Читатель как бы приглашается следовать за авторами в проводимом ими «дознании»: исследователи открыто рассказывают ему о своих мыслительных процедурах, сомнениях, колебаниях, эвристических находках.
Что же дает нам сегодня такое расследование? Интересно ли оно без отношения к настоящему? Для кого-то – да, а для кого-то – нет. Но связь с нашим временем, хотя и не обязательно четко проявленная, есть всегда. К примеру, часто можно услышать мнение о том, что люди во все времена остаются одинаковыми в своих надеждах, мыслях, эмоциях, поведении: они не меняются. Так ли это? В микроисторических исследованиях близкая встреча с людьми прошлого дает богатую пищу для размышлений над этим вопросом. Так, жизнь, раздумья, поступки деревенского мельника Меноккио, жившего во Фриули на северо-востоке Италии в XVI в., оказались в центре внимания одного из самых известных произведений в области микроистории – книги «Сыр и черви» Карло Гинзбурга[4]. Ему удалось благодаря сохранившимся документам инквизиции произвести анализ каждого слова, так или иначе произнесенного Меноккио, многое узнать об этом человеке, в то время как от других «народных» религиозных мыслителях не сохранилось почти ничего. История Меноккио – феномен, получивший название «нормальное исключение» (или «исключительное нормальное», англ. ordinary exception, фр. exceptionnel normal, итал. eccezionale normale). Его определение как явления, сочетающего в себе как типичные, так и нетипичные черты, было впервые сформулировано итальянским историком Эдоардо Гренди[5]. Именно таким и был Меноккио: с одной стороны, совершенно обычным крестьянином-мельником, с другой – необычным для представителя своего социального слоя философом-примитивистом, пошедшим на казнь за свои убеждения, не уступив в мужестве Джордано Бруно.
Возможно, читатель, заглянув в Википедию, решит, что «микроистория» – это рассказ о маленьком человеке или о небольшом происшествии. Это не так. Микроистория может поставить в центр внимания любую сферу жизни прошлого: экономическую, политическую, социальную, культурную, военную, образовательную и многие другие. Но при этом оптика исследования окажется специфическим образом «смещенной»: выбранный сюжет будет взят «крупным планом» – чтобы рассмотреть все его «мелочи» и «детали» (такой процесс исследования называется «плотное описание», от англ. thick description), которые дадут о предмете новое, иногда совершенно неожиданное знание. Оно либо дополнит существующее «общее положение», либо войдет с ним в противоречие.
Возьмем, к примеру, монографию немецкого историка Ханса Медика[6]. Она была написана в связи с проектом по изучению процесса индустриализации в Германии. Какие сельские и городские общины сумели выжить при наступлении на них капитализма? Сам Х. Медик характеризовал свое исследование как «проблемно ориентированную „историю целого в подробностях“»[7]. Он начал изучать жизнь ткацкого сельского местечка Лайхинген в Швабии с XVII по XIX в. во всех ее деталях: состав населения, отношения между людьми, процедуры наследования, кулинарные пристрастия, мода, круг чтения, нравственные ориентиры и верования и т. д. Статистические данные сочетались с историями жизни конкретных жителей селения. В результате выяснилось, что для лайхингенцев главной ценностью и опорой для выживания были протестантская этика и культ трудолюбия, но при этом происходило постоянное наследственное дробление мелкой собственности, разрушавшей их благосостояние. «Пиетистская набожность, швабское трудолюбие и привязанность к мелкой собственности образовали характерный синтез, наложивший глубокий отпечаток на местный образ жизни», заключал немецкий исследователь[8]. Казалось бы, ярко выраженный протестантизм местных жителей должен был подтвердить
Аналогия микроисторических подходов с методом расследований Шерлока Холмса особенно подчеркнута в:
Там же. С. 198.