Америка. Духовная жизнь Америки. Кнут ГамсунЧитать онлайн книгу.
>Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Условия духовной жизни
Патриотизм
Первое, что поражает и одуряет приехавшего в Америку иностранца, это, разумеется, сильный грохот, источаемый городами, неутомимо клокочущая жизнь на улицах, беспокойная, дерзкая торопливость потоков во всех направлениях. Если гость попадёт в Нью-Йорк летом, его мгновенно озадачит вид мужчин без пиджаков и жилетов, особ мужского пола в одних подтяжках поверх сорочки, вальяжно прогуливающихся по улицам под руку с дамами, разодетыми в шёлковые платья. Это сразу производит на зрителя довольно-таки странное, игривое впечатление; в этикете такого рода есть некая нескрываемая психиатрическая стремительность. Здесь все похожи на посетителей парка, когда-либо забывших бумажник на скамейке и теперь истошно бегущих назад, дабы проверить его целостность. И стремительность эта не исчезает, даже если вы будете путешествовать в жилете и никогда не снимать пиджака. Здесь всюду стандартное, повсеместное, ликующее «ура» на всех углах, во всех направлениях и мелочах, здесь везде та же суета, стукотня, мышиная возня, то же шумное движение во всём свершающемся. Страна представляет собой союз новосёлов в первые дни его основания, мир, где люди только что начали жить, общежитие в его возникновении. Здесь царит вся та лихорадочная возня и весь тот гам, который всегда сопутствует переселению человека; каждый день – день переселения. Этот шум и гам вполне естественны у людей, едва устроившихся на новом месте и теперь пустившихся в поиски постоянного жилья и работы для себя и своих. И вот этот-то шум и гам публицисты, писатели и поэты провозгласили и воспели у нас, как выдажщееся последствие функционирования свободных учреждений республики. И сами американцы убеждены, что вся эта торопливость, энергия и беспрестанная сутолока являются чертой, врезанной самой Свободой в плоть Американского характера. Не возражайте! Это возвышающая сила свободы! В первые два столетия Америка клепала людей из негоднейших отбросов и уголовных уродов, сбежавших из Европы. Из праздношатающихся босяков сделала она порядочных граждан и работников. У всех нас на памяти удивительные рассказы о том, как люди, еле-еле ковылявшие по прериям и шлёпавшие по бездорожью в деревянных башмаках, здесь поднялись, поверили в себя и стали так легки на ногу, – и всё это прежде всего благодаря свободе всех учреждений республики. Не возражайте мне! Это была возвышающая сила первоначальной Свободы! Но подобное объяснение волшебно-стремительного превращения эмигрантов-обезьян в человеку чуть-чуть сведущему исследователю кажется уж слишком поверхностно-идеальным. На самом деле причина лежит на поверхности: она экономическая. То же самое семейство, которое здесь живёт на две кроны в день, там может просуществовать не меньше, чем на полдоллара, и, по большей части, разнообразнейшая трудовая деятельность требуется там только для того, чтобы правдами и неправдами добыть эти полдоллара в день. Что и говорить, обывателю приходится сильно побегать в погоне за этими деньгами. Вот почему практически любой чувствует себя там, как на чужбине, которая, как бы долго он там ни крутился и ни прожил, всегда остаётся для человека чужбиной. Весь американский образ жизни так отличен от того, к чему эмигрант привык дома, что он никогда не проникается этим кровно, но всегда остаётся с ощущением, что там он иностранец-гастарбайтер. Зато это по сути извращённое ощущение сильно поспособствовало тому, чтобы сделать нервными и заставить их быть проворнее мышей на току. Люди пребывают в непрерывном страхе, угнетённые всеми этими странными препонами и условиями жизни, оглушённые чуждой им, непереваренной новизной, сбитые с толку указующим перстом Чужбины. Под влиянием этого аффекта им постоянно мерещиться, что весь вопрос существования сводится к покупке пары новых башмаков, и все они приходят в ужас, если плохо владеют аглийским языком, соданным и используемым здесь только для того, чтобы уметь торговаться о цене солонины. Сердца их наполняются трепетом при одном виде жёлтой кредитки, получаемой из рук местного банковского кассира, и они что есть духу как говриться, с места в карьер кидаются бежать, чтобы не опоздать ни на секунду вовремя уплатить налоги. Вовремя уплатить налоги – счастье Раба, но кто здесь это понимает? Тут нет разговора о душевном покое, зато как велика эффективность этих двуногих автоматов и сколь они легки на побъём! Пребывание в Америке – лучший стимулятор бешеной жизненой активности. Если вы захотите пробегать всю оставшуюся жизнь – приезжайте в Америку! Силы и мысль новоявленных граждан приводятся в действие с первого мгновения пребывания на этой счастливой земле, и люди обретают поразительную лёгкость на подъём с первого шага по берегу, поскольку с этого шага пред ними встаёт во весь рост задача заработка денег на первый кусок хлеба и пропитания для семьи – много раньше, чем они начинают сталкиваться с божественной политической свободой республики. Другой феномен, способный остановить на себе пристальное внимание иностранца, как только он начинает разбираться в частных проявлениях этой великошумной жизни, – это знаменитый Американский Патриотизм. Вот вам навстречу попадается процессия каких-то заслуженных вояк, – странновато разукрашенных персон в пёстрых бантах и бинтах,