Тень Прекрасной Дамы. Марина и Анна. Любовь СушкоЧитать онлайн книгу.
pty-line/>
От автора
После того, когда появилась книга «Шарм серебряного века, грянул юбилей Марины Ивановны Цветаевой, и взглянула на те времена под другим углом зрения.
Марина и Анна – две путеводные звезды того удивительного времени, две вершины Парнаса, достающие до небес.
Они такие разные и все же, они так похожи, и какие замечательные исторические фигуры.
А вокруг них ученые мужи от Пушкина и Блока до И. Бродского.
И когда все писалось, чувствовалось, что они живы, они рядом, они творят вместе с нами, но при этом они стали уже легендами и песнями и сказаниями, шагнувшими в неведомый для них 21 век
Эпиграфом к сборнику стало стихотворение, которое его и открывает здесь.
Как оно возникло, именно возникло, я вряд ли смогу вспомнит. Писалось на одном дыхании. И было ясно, что будет продолжение, целый цикл точно. Ведь когда-то в самом начале они обе явились к нам, говорили с нами со страниц дореволюционных сборников, вели вечный спор, когда мы постигали лирику серебряного века за студенческой партой, в аудитории.
Это была прекрасная пора, потому что в наш год литература эта была возвращена и впервые включена в программы лекций и семинаров. Тайное у нас на глазах стало явным. Они действительно к нам вернулись в те дни
Анна Ахматова
Ахматова Анна Андреевна…
Зачем повторяю я снова
Отчаянно, странно уверена,
Хватаясь за жест и за слово.
Пути мои все перепутаны,
Надежда до срока растаяла.
Каким-то последним салютом
Там вспыхнет Марина Цветаева
О да, маскарад продолжается,
Я знала, и в это я верила,
И в душах заблудших останется.
Та третья, темна, не уверена.
Испанской графиней в туманности
Печальной вдовою и девочкой
Откуда все дикие странности,
Куда это крылья вдруг денутся,
И правят душой суеверия,
И перья отбросив павлиновы,
В себя в этот вечер поверю я,
Забуду об Анне с Мариною.
Вот так и душа прорезается,
Судьба проступает незрячая,
И строчкой последней останется
В тумане Собака бродячая
В Бродячей собаке мы встретились,
Вы это, конечно, не вспомните,
Столкнулись, читали, отметились,
И где-то растаяли в полночи.
Отчаянно, странно уверена,
Хватаясь за жест и за слово.
Ахматова Анна Андреевна
Зачем повторяю я снова?
Думали человек
Думали —человек, и умереть заставили.
М. Цветаева.
Из брани избран, чтобы стать
избранником судьбы и рока.
И на челе его печать
отверженного и пророка.
Про рок устал он говорить,
да кто его теперь услышит?
И пусть во тьме свеча горит,
душа, дыша, взлетает выше
И падает, и грешный мир,
оставленный, о ней вздыхает,
Из брани голоден и сир,
пророк, как рок, один шагает.
От чаянья беды молчит,
отчаянье в себе подавит.
И снова с нами говорит,
пусть мир воинственный бездарен,
Но где-то у иной черты
и в полосе иного света
Над миром дивной красоты
он избран, чтобы быть поэтом.
И вдохновение ему
нисходит – боль и наказанье,
И этот свет, и эту тьму
он видит в тишине, от брани
Ушел, но только краткий миг,
и вечность будет за плечами…
Какой-то призрачный старик
от чаянья души не чает.
И с частью горести и лжи,
расстанется, чтоб счастье ведать,
Но как душа его дрожит
в преддверье смерти и победы….
И в вечных отсветах огня
он тень и свет иной эпохи.
И снова смотри на меня
про рок забыв, пророк высокий.
В тумане, в сумраке тревог,
один, забытый в поле воин,
И только