Красноармеец. Одержимый. Владимир ПоселягинЧитать онлайн книгу.
есто, ведро с крышкой, было занято, там сидел молодой солдат-новобранец. Я тоже новобранец. Стал им, попав в это тело. Уже дней пять как, но свободное время на подумать появилось только сейчас: то без сознания был, бинт на голове и сейчас имелся, то стояли на запасном пути и нас водили в баню, брили, стирали форму. Я сам напросился в дежурные, сказал, что спать не хочу, хотя со службы меня освободили в связи с травмой.
Ладно, как-то сумбурно рассказываю, пора пояснить что вообще тут происходит, чтобы было понятно. Постараюсь кратко, я вообще долгие разговоры вести не люблю. Всегда меня считали нелюдимым бирюком. Да что сказать, я таким и был. Для начала я коренной москвич. Детдомовский, младенцем был подкинут к дому малютки. Назвали Панкратом, тоже мне имечко нашли. Ну и фамилию подобрали. Панкрат Геннадьевич Ларин. Время советское, жил и наслаждался. Пионерские лагеря, один раз довелось в «Орлёнке» побывать, а вот с «Артеком» пролетел. Когда мне восемнадцать исполнилось, я, имея золотую медаль, по окончанию школы поступил в Бауманку. На программиста. Уже начались беспредельные девяностые, детдомовскому сложно пробиться, квоты есть, но уже заняты блатными, но тут как раз блатной устроил поножовщину, его выперли и быстро взяли меня, я как раз в вузе находился, в секретариате. Правда, уже через год выперли и меня, как раз первый курс закончил. Преподаватели меня хвалили – светлая голова.
Тут немного отвлекусь и поясню момент, как меня выжили из вуза, хотя я и не против был. Мне предлагали шикарную возможность дальше учиться, лишь бы согласился уйти. Точнее перевестись. Так вот, если так поглядеть, я из беспредельщиков был, но только если лезли ко мне. Ректор вуза и один из преподавателей, что ополчились на меня и старались выжить, место освобождая для родственника ректора, на своей шкуре это прочувствовали. А тут три приглашения из США, обмен студентами, а английским я владел на очень хорошем уровне, сам желал изучить, и репетиторов нанимал, так что согласился.
Что касается того, каким я был… ну да не простой парень с улицы. Детдомовские вообще отморозки ещё те, особенно в те года, когда Союз рухнул. Я хакером был, но зарабатывал не этим, а кражами. Я не в трамвае карманы тряс, а сейфы вскрывал, три года учился на медвежатника у старого мастера, дяди Толи. Он отошёл от дел, у нас в детдоме слесарем подрабатывал, так, чтобы занять себя. Он не бедовал, жил хорошо.
На момент отъезда в США в девяносто четвёртом году я имел шикарную трёхкомнатную квартиру, машину новенькую, «Мазду», и счёт в германском банке на шестьсот тысяч марок. Плюс двести тысяч долларов. В будущее смотрел с уверенностью, поэтому учился для себя и с охоткой.
К дяде Толе приехал друг, из мокрушников он. Приехал умирать, рак в последней стадии, но протянул ещё год и многому меня научил – на тот момент четырнадцатилетнего паренька. Дядю Толю убили через два года, ножом, нанесли более двадцати ран. Я год потратил на осторожные поиски убийцы. Нашёл, когда как раз школу заканчивал. Это старые долги пожилого медвежатника нашли его. Но я отомстил. Эти два старика были моими учителями жизни; если бы не они, я бы не стал тем, кем стал, чему гордился. Жил, давал жить другим, учился и разрабатывал планы краж. Это настоящее искусство, так и будоражило кровь.
В общем, я законсервировал квартиру, продал машину и улетел в США. Моя девушка на тот период как раз меня бросила, какой-то мажор увёл, а я свой достаток особо не афишировал. Стал учиться в Кембридже, в Массачусетском технологическом институте. Закончил с отличием и тут же был принят в лабораторию информатики. Чуть позже её расширили и там вели исследования искусственного интеллекта. Я стоял у истоков. Девять лет прожил в США, всего четыре сейфа вскрыл, но очень сложные и крутые – один, я индивидуальный игрок. Взял почти четыре сотни миллионов долларов, золото. Через Мексику всё вывозил.
Часто в тир ходил, увлёкся пистолетами. Хорошим стрелком стал, ствол при себе всегда имел. Ещё в Москве я из винтовок в клубе стрелял, второй юношеский разряд получил. Тут в США незаконно приобрёл немецкий «Маузер 98», укороченная винтовку, которая на складе девяносто лет пролежала, выпущена в 1911 году. Моя любимица. Сгорела в автодоме в Японии. Я жильё не покупал – на колёсах жил. Удобно, оценил быстро. Ладно, не важно. Я уже стал серьёзным специалистом, и меня сманили в Японию, где разрабатывали игры на основе искусственного интеллекта. К тридцати годам я стал признанным специалистом, известным учёным, платили мне много, но и отдача была велика. Восемь лет прожил в Киото, также в автодоме, потом в другом городе.
Девять лет в США, английский в совершенстве знаю, испанский изучил, поскольку одна из подружек долго при мне задержалась, на четыре года, так что обучила. Она не из Мексики, из старой Испании. Училась в институте. Да и потом я репетиторов нанимал. Я всегда рад изучить что-то новое. В Японии освоил за одиннадцать лет культуру, язык. Меня коллега, из местных, пристрастил к морской рыбалке. Я там купил себе большой морской катер, держал на стоянке яхт-клуба. Нанял штурмана и изучил навигацию, теперь делаю расчёты вручную. Ну интересно мне всё это.
И тут меня попросили освободить место. Видимо, где-то накосячил с англичанами, не люблю их. Вернулся в Москву, я периодически бывал там, квартиру продал давно, чего ей стоять. Сразу по приезде