Алёша Попович и Тугарин Змей. История Алёши. Ирина ЭрхартЧитать онлайн книгу.
и мужики – кто коров пасёт, кто поля косит, кто по наковальне стучит. А после трудов милое дело – выпить чарку да пойти врукопашную. В общем, каждый при деле.
А среди домов деревянных, частоколом редким опоясанных, стоит церквушка с колокольней, и служит там поп. Сын попов, Алёшей окрещённый, всем хорош – статный, на лицо светлый и удалью молодецкой не обделён. К тому же честный и скромный малый. Это я про себя говорю, если вдруг вы ещё не догадались.
Родился я крепким и рос не по дням, а по часам. А силушка моя и того быстрее. Пока я был мал, пытались меня грамоте учить, да ничего из этого не вышло. Тосковал я над книгами и, как мог, от науки бегал. Батюшка мой повздыхал, поохал, да в конце концов смирился.
С малых лет тянуло меня на подвиги, так и начал я учиться ратному делу. Мечтал богатырём стать. Но и тут без оказий не обошлось.
Сперва пытался я меч деревянный освоить. Какой может быть богатырь без верного меча? Так усердно я оружием махал, что как-то раз выскочило оно из руки да улетело в соседский хлев. Прямо к бабке, которая всегда за моими проказами смотрела. Меня тогда бабка за ухо к родителям отвела, чтобы пожаловаться.
Когда я немного подрос, то решил с луком упражняться. Была у нас соседская девчонка Любава – той самой строгой бабки внучка. Посадил я её на ослика, а на голову ей яблоко положил. Для интересу да чтобы удаль да отвагу свою девице показать. Но не успел я толком прицелиться, как откуда ни возьмись появилась бабка Любавина. Стащила внучку с ослика да собой закрыла – откуда только такая прыть взялась? Ну и вонзилась стрела бабке в такое место, про которое и говорить-то неловко.
Помню ещё, когда стал постарше, молодцы местные стенка на стенку пошли. А я чем хуже? Бросился к ним, схватил коромысло, что рядом оказалось, и стал махать им не глядя. Ох и славно я тогда размялся, всех положил! Вот только бабку Любавину, которая с тем коромыслом мимо шла, я тоже среди битвы зацепил. Нехорошо, конечно, вышло.
Да, частенько меня к родителям за ухо приводили, частенько стоял я в дальнем углу терема. Меня туда батюшка в наказание отправлял. Хорошо хоть Тихон, дядька любимый, которого приставили за мной смотреть, всегда рядом был. Сидел на лавке да вздыхал тяжело. А я был только рад: не так тяжко жить, когда есть с кем наказание разделить.
С тех пор немало годов прошло. Теперь я богатырь русский, и всюду на родной земле мне почёт и уважение. И сказ этот о том, как я почёт тот заслужил, родину свою от супостата избавив.
Глава 1
Ходили по Ростову тревожные вести, что торговцы приезжие принесли. Мол, повадились войска тугарские землю русскую топтать, города разорять да людей неволить. Вот и Ростов наш напасть басурманская стороной не обошла.
Как-то утром затряслась земля под вражьими сапогами, и рухнули городские ворота под напором орды. Прискакала сила чёрная с кинжалами да саблями и вручила нам грамоту от Тугарина. А в грамоте наказ – к следующему утру приготовить дань золотом.
Закручинился народ ростовский, да и сам я затосковал. Откуда взять столько золота? И как же это – всё нажитое врагу отдать? А если оброк не платить, то разорят басурмане город, как пить дать разорят.
Зачесались у меня тогда кулаки. Но куда мне одному бороться с ордой? Мужики наши держать оружие не приучены, им привычнее молот да плуг. А кто моложе, хоть силой своей и хвалятся, а против врага с саблей не сдюжат.
Город затих. Стихли песни и разговоры. Только мычание коров да квохтанье кур было слышно. Весь люд ростовский собрался у частокола, чтобы совет держать. Мы с Тихоном прикатили большую бочку, чтобы кто хочет мог своими мыслями поделиться. Дядька взобрался на неё и саблей приколол к столбу злосчастную грамоту, что супостат оставил.
– Ну, что делать будем? – обратился Тихон к народу, что вокруг столпился. Люди принялись шептаться, но никто вперёд не вышел. Нет, так дело не пойдёт.
Я вскочил на бочку, потеснив Тихона, и стал сам речь держать.
– Ой ты, люд ростовский! Ты послушай меня, Алёшу Поповича, сына попа соборного! – говорил я, всё больше распаляясь. – Доколе ж нам, людям русским, терпеть супостата недоброго? Защитим жён да детей своих, постоим за землю русскую! – Я широко взмахнул рукой и смахнул щуплого Тихона с бочки.
– Ты если что конкретно предложить хочешь, так говори, – крикнула из толпы Любавина бабка, тыча клюкой в мою сторону. – А ежели так языком чешешь, то слазь с бочки, не дури людям головы.
Так уж вышло, что у меня было что людям предложить. Когда тугары ушли, мы с дядькой посидели, поразмыслили и придумали, как ростовское золото сохранить. Так что Тихон, взобравшийся на бочку обратно, только улыбнулся на бабкины слова.
– Тихон, друг сердешный! Неси нашу мысль, на бумаге изложенную. Представим её на суд людской! – воскликнул я.
Тихон только того и ждал. Он порылся за пазухой и вытащил листок, который и выставил на всеобщее обозрение. План наш мы с дядькой в картинках изобразили, для народа простого.
– Мы войска тугаринские хитростью возьмём, – стал объяснять я. – Соберём им оброк золотом, оброк тот положим