От ней все качества. Лев ТолстойЧитать онлайн книгу.
le>Действующие лица
Старуха Акулина, 70 лет, еще бодрая, степенная, старого завета.
Михайла, ее сын, 35 лет, страстный, самолюбивый, тщеславный, сильный.
Марфа, ее сноха, 32 лет, ворчливая, говорит много и быстро.
Парашка, 10 лет, дочь Марфы и Михаилы.
Десятский Тарас, 50 лет, степенный, говорит медленно, важничает.
Прохожий, 40 лет, вертлявый, худой, говорит значительно. В пьяном виде особенно развязен.
Игнат, 40 лет, балагур, веселый, глупый.
Сосед, 40 лет, суетливый.
Первое действие
Осень. Изба с чуланом.
Явление первое
Старуха Акулина прядет; хозяйка Марфа месит хлебы; девочка Парашка качает люльку.
Марфа. Ох, недоброе чует мое сердце. Чего стоять-то? Не хуже как намедни с дровами ездил. Без малого половину пропил. А все я виновата.
Акулина. Что плохое загадывать. Рано еще. Тоже не ближний свет. Пока что...
Марфа. Где рано. Акимыч вернулся же. А еще позже нашего поехал, а нашего все нет. Мыкаешься, мыкаешься, а только и радости.
Акулина. Акимыч на место ставил, а наш на базаре.
Марфа. Не думалось бы, кабы один. А то с Игнатом поехал. А как с толстомордым кобелем этим, прости господи, сойдется, добра не бывать. Не миновать напьются. День-деньской бьешься, бьешься. Все на тебе. Добро бы приждать чего было. А то только и радости, что трепись с утра до ночи.
Явление второе
Отворяется дверь. Входит десятский Тарас и оборванный прохожий.
Тарас. Здорово живете. Вот вам постояльца привел.
Прохожий (кланяется). Хозяевам мое почтение.
Марфа. Что больно часто к нам ставишь. У нас в середу ночевал. Все к нам да к нам. К Степаниде бы ставил. У них и ребят нет. А я с своими не разберусь. А ты все к нам да к нам.
Тарас. По череду ставим.
Марфа. Ты говоришь – по череду. У меня ребята. Да и хозяина нет.
Тарас. Переночует. Места не пролежит.
Акулина (к прохожему). Проходи, садись, гостем будешь.
Прохожий. Приношу благодарность. Покушать бы, если бы можно.
Марфа. Ничего не видамши сейчас и покушать. Что ж, разве по деревне не прошел?
Прохожий (вздыхает). По званию своему не привычен я. А так как продухтов своих не имеем...
Акулина встает, достает хлеб, отрезает и подает прохожему.
(Берет хлеб.) Мерси. (Сидит на коннике и жадно ест.)
Тарас. Михайла-то где же?
Марфа. Да в городу. Сено повез. Пора бы вернуться, а все нет. Вот и думается, как бы чего не случилось.
Тарас. Чего же случится?
Марфа. Как чего? Хорошего не увидишь, а худого только и жди. А то как из дома уехал, ему и горюшка мало. Вот и теперь того и жду, что пьяный вернется.
Акулина (садится за прялку; к Тарасу и указывая на Марфу). Нет того, чтоб помолчать. Я и то говорю. У нашей сестры обо всем докука.
Марфа. Кабы он один, не думалось бы. А то с Игнатом поехали.
Тарас (усмехается). Ну, Игнат Иваныч точно что насчет выпивки дюже охотлив.
Акулина. Что ж, не видал он Игната? Игнат сам по себе, а он сам по себе.
Марфа. Тебе, матушка, хорошо говорить. А ведь его гульба-то вот где (показывает на шею). Пока тверез, грешить не стану, а пьяный – сама знаешь каков. Слова не скажи. Все не так.
Тарас. Да ведь и ваша сестра тоже. Человек выпил. Ну что ж, дай покуражится, выспится, опять все чередом пойдет. А ваша сестра тут-то и перечит.
Марфа. Что хошь делай. Если пьяный, все не по нем.
Тарас. Да ведь все надо понимать. Нашему брату тоже нельзя другой раз не выпить. Ваше дело бабье – домашнее, а нашему брату нельзя – али по делу, али в компании. Ну и выпьет, авось беды нет.
Марфа. Да тебе хорошо говорить, а нашей сестре трудно. Ох, трудно. Кабы вашего брата хоть на недельку бы в нашу должность впрячь. Вы бы не то заговорили. И меси, и пеки, и вари, и пряди, и тки, и скотина, и все дела, и этих голопузых обмыть, одеть, накормить, все на нашей сестре, – а чуть что не по нем, сейчас. Особенно вывивши. Ох, житье наше бабье...
Прохожий (прожевывая). Это правильно. От ней все качества, значит, все катастрофы жизни от алкогольных напитков.
Тарас. Видно, она-то и тебя с пофей сбила.
Прохожий. Она не она, а тоже и от ней пострадал – кальера жизни моей могла бы совсем иная быть, кабы не она.
Тарас.