Помечтай немножко. Сьюзен Элизабет ФиллипсЧитать онлайн книгу.
тельно отвернулось от Рэчел Стоун перед кинотеатром с помпезным названием «Гордость Каролины». Тут можно было смотреть фильмы, не выходя из автомобиля, прямо на проходящем мимо кинотеатра двухрядном асфальтированном шоссе, воздух над которым дрожал от июньского зноя. Именно здесь ее старый «шевроле-импала» испустил дух.
Почуяв неладное, она едва успела вырулить на обочину. Из-под капота повалили клубы черного дыма, которые сразу же заволокли лобовое стекло. Машина «издохла» напротив красно-желтой вывески кинотеатра, на которой было изображено что-то, отдаленно напоминающее взорвавшуюся звезду.
Этот удар судьбы совсем сломил Рэчел. Сложив руки на руле, она уронила на них голову, не в силах больше бороться с отчаянием. Несчастья гнались за ней по пятам вот уже три года. Здесь, в штате Северная Каролина, на двухрядном шоссе, неподалеку от небольшого городка, она достигла конца пути, ведущего в ад.
– Мама?
Рэчел вытерла слезы ладонью и подняла голову.
– Я думала, ты спишь, милый.
– Я спал, но меня разбудил какой-то страшный звук.
Обернувшись, Рэчел посмотрела на сына, которому недавно исполнилось пять лет, и сердце ее заныло от любви к нему. Он сидел на заднем сиденье, заваленный свертками и коробками, в которых находились все их нехитрые пожитки. Багажник «импалы» был пуст по той простой причине, что несколько лет назад он был помят во время аварии и не открывался.
Щека Эдварда, на которой он лежал, припухла и покраснела, светло-каштановые волосы мальчика растрепались и стояли торчком на макушке. Он был очень мал для своего возраста, слишком худ да еще и бледен после перенесенной недавно пневмонии, которая его едва не убила. Сейчас он смотрел спокойными карими глазами на Хорса, потрепанного, вислоухого плюшевого кролика, с которым не расставался с тех самых пор, когда еще только учился ходить.
– Опять что-нибудь случилось? – спросил малыш.
Рэчел с трудом сложила онемевшие губы в подобие ободряющей улыбки.
– Всего-навсего небольшая неприятность с машиной.
– А мы не умрем?
– Нет, милый, конечно же, нет. Я думаю, тебе сейчас лучше выйти из машины и размять ноги, а я тем временем погляжу, в чем проблема. Только смотри, не выходи на дорогу.
Зажав в зубах ухо плюшевого кролика, мальчик стал перелезать через корзину из прачечной, наполненную спортивной одеждой, приобретенной на распродаже подержанных товаров, и старыми полотенцами. Его ноги походили на палочки, соединенные довольно большими коленными суставами. Сзади на его шейке сидело небольшое родимое пятно лилового цвета: это было одно из тех местечек на теле сына, которые Рэчел особенно любила целовать. Наклонившись, она помогла Эдварду открыть дверь, что действовала немногим лучше багажника.
«А мы не умрем?» Сколько раз сын задавал ей этот вопрос? Эдвард был от рождения довольно робким ребенком, но в последнее время он стал еще более запуганным и не по годам осторожным. Рэчел подумала, что он, наверное, голоден. Последний раз она кормила его четыре часа назад. Но в кошельке у Рэчел оставалось девять долларов с мелочью. Всего девять долларов и немножко мелочи отделяли ее от пропасти.
Взглянув на себя в зеркало заднего вида, она вспомнила, что когда-то ее считали хорошенькой. Теперь две резкие морщины сбегали от носа к губам, сетка морщинок окружала зеленые глаза. Бледная кожа так обтянула скулы, что, казалось, вот-вот лопнет. У Рэчел не было денег на посещение салонов красоты, и ее золотисто-рыжие волосы лежали на плечах неухоженной сбитой копной. Единственным косметическим средством был лежавший на дне ее сумочки цилиндрик с помадой кофейного цвета. Хотя Рэчел было всего двадцать семь лет, она чувствовала себя старухой.
Она окинула взглядом свое синее платье с короткими рукавами, висевшее на ее исхудавших плечах, словно на вешалке. Оно было линялое, явно велико, и вдобавок ко всему ей пришлось заменить одну из оторвавшихся красных пуговиц другой – коричневого цвета.
Рэчел открыла протестующе взвизгнувшую дверцу машины и ступила на асфальт. В ту же секунду она почувствовала, как жар от раскаленного дорожного покрытия проникает сквозь тонкие, словно картон, подошвы ее белых сандалий и жжет ноги. На одной из сандалий лопнул ремешок, и Рэчел, как могла, сшила его, но на месте шва образовалось утолщение, из-за которого она стерла себе большой палец на ноге. Впрочем, боль в пальце была просто мелочью по сравнению с теми страданиями, которые ей приходилось испытывать в постоянной борьбе за выживание.
Мимо, даже не притормозив, пронесся пикап, обдав ее воздушной волной. Волосы облепили лицо Рэчел, и она рукой отбросила назад спутанные пряди, прикрывая ладонью глаза от поднятой пикапом пыли. Взглянув на Эдварда, она увидела, что мальчик стоит у обрамляющих шоссе кустов, зажав под мышкой кролика, и, задрав голову, разглядывает красно-желтую вывеску кинотеатра.
Рэчел обреченно подняла капот и отпрянула назад: в лицо ей ударила струя черного дыма. Механик в Норфолке предупреждал ее, что двигателю «шевроле» вот-вот придет конец, и она знала: мотор действительно барахлит, а неисправность слишком