Калина красная. Василий ШукшинЧитать онлайн книгу.
оплечий мужчина с обветренным лицом и объявил:
– А сейчас хор бывших рецидивистов споет нам задумчивую песню «Вечерний звон»!
На сцену из-за кулисы стали выходить участники хора один за одним. Они стали так, что образовали две группы, большую и малую. Хористы все были далеко не «певучего» облика.
– В группе «бом-бом», – возвестил дальше широкоплечий и показал на большую группу, – участвуют те, у кого завтра оканчивается срок заключения. Это наша традиция, и мы ее храним.
Хор запел. То есть завели в малой группе, а в большой нагнули головы и в нужный момент ударили с чувством:
– Бом-м, бом-м…
В группе «бом-бом» мы видим и нашего героя – Егора Прокудина, сорокалетнего, стриженого. Он старался всерьез и, когда «звонили», морщил лоб и качал круглой крестьянской головой – чтобы похоже было, что звук колокола плывет и качается в вечернем воздухе.
Так закончился последний срок Егора Прокудина. Впереди – воля.
Утром, в кабинете у одного из начальников, произошел следующий разговор:
– Ну, расскажи, как думаешь жить, Прокудин? – спросил начальник. Он, видимо, много-много раз спрашивал это – больно уж слова его вышли какие-то готовые.
– Честно! – поторопился с ответом Егор, тоже, надо полагать, готовым, потому что ответ выскочил поразительно легко.
– Да это-то я понимаю… А как? Как ты это себе представляешь?
– Думаю заняться сельским хозяйством, гражданин начальник.
– Товарищ.
– А? – не понял Егор.
– Теперь для тебя все – товарищи, – напомнил начальник.
– А-а! – с удовольствием вспомнил Прокудин. И даже посмеялся своей забывчивости. – Да-да… Много будет товарищей!
– А что это тебя в сельское хозяйство-то потянуло? – искренне поинтересовался начальник.
– Так я же ведь крестьянин! Родом-то. Вообще люблю природу. Куплю корову…
– Корову? – удивился начальник.
– Корову. Вот с таким вымем. – Егор показал руками.
– Корову надо не по вымю выбирать. Если она еще молодая, какое же у нее «вот такое» вымя? А то выберешь старую, у нее действительно вот такое вымя… Толку-то что? Корова должна быть… стройная.
– Так это что же тогда – по ногам? – сугодничал Егор вопросом.
– Что?
– Выбирать-то. По ногам, что ли?
– Да почему по ногам? По породе. Существуют породы – такая-то порода… Например, холмогорская… – Больше начальник не знал.
– Обожаю коров, – еще раз с силой сказал Егор. – Приведу ее в стойло… поставлю…
Начальник и Егор помолчали, глядя друг на друга.
– Корова – это хорошо, – согласился начальник. – Только… что ж, ты одной коровой и будешь заниматься? У тебя профессия-то есть какая-нибудь?
– У меня много профессий.
– Например?
Егор подумал, как если бы выбирал из множества своих профессий наименее… как бы это сказать – меньше всего пригодную для воровских целей.
– Слесарь…
Зазвонил телефон. Начальник взял трубку.
– Да. Да. А какой урок-то был? Тема-то какая? «Евгений Онегин»? Так, а насчет кого они вопросы-то стали задавать? Татьяны? А что им там непонятно в Татьяне? Что, говорю, им там… – Начальник некоторое время слушал тонкий крикливый голос в трубке, укоризненно смотрел при этом на Егора и чуть кивал головой: мол, все ясно. – Пусть… Слушай сюда: пусть они там демагогией не занимаются! Что значит – будут дети, не будут дети?!.. Про это, что ли, поэма написана! А то я им приду объясню! Ты им… Ладно, счас Николаев придет к вам. – Начальник положил трубку и взял другую. Пока набирал номер, недовольно проговорил: – Доценты мне… Николаев? Там у учительницы литературы урок сорвали: начали вопросы задавать. А? «Евгений Онегин». Да не насчет Онегина, а насчет Татьяны: будут у нее дети от старика или не будут? Иди разберись. Давай. Во, доценты, понимаешь! – сказал начальник, кладя трубку. – Вопросы начали задавать.
Егор посмеялся, представив этот урок литературы.
– Хотят знать…
– У тебя жена-то есть? – спросил начальник строго.
Егор вынул из нагрудного кармана фотографию и подал начальнику. Тот взял, посмотрел.
– Это твоя жена? – спросил он, не скрывая удивления. На фотографии была довольно красивая молодая женщина, добрая и ясная.
– Будущая, – сказал Егор. Ему не понравилось, что начальник удивился. – Ждет меня. Но живую я ее ни разу не видел.
– Как это?
– Заочница. – Егор потянулся, взял фотографию. – Позвольте. – И сам засмотрелся на милое русское простое лицо. – Байкалова Любовь Федоровна. Какая доверчивость на лице, а! Это удивительно, правда? На кассира похожа.
– И что она пишет?
– Пишет, что беду мою всю понимает… Но, говорит, не понимаю, как ты додумался в тюрьму угодить? Хорошие