Дипломатия. Генри КиссинджерЧитать онлайн книгу.

      Независимо от того, были ли эти оскорбления реальными или воображаемыми, они свидетельствовали о пропасти между Наполеоном III и другими европейскими монархами, которая и была одной из психологических причин безрассудных и неуемных нападок на европейскую дипломатию.

      Ирония судьбы, связанная с Наполеоном III, заключалась в том, что он гораздо больше годился для проведения внутренней политики, хотя она, по правде говоря, была ему скучна, чем для заграничных авантюр, для которых ему недоставало решительности и проницательности. Когда же он позволял себе короткую передышку от взятой на себя революционной миссии, ему удавалось сделать значительный вклад в развитие Франции. Он осуществил во Франции промышленную революцию. Его поддержка крупных кредитных учреждений сыграла решающую роль в экономическом развитии Франции. И он перестроил Париж, придав ему грандиозный современный вид. В самом начале XIX века Париж все еще был средневековым городом с узенькими, извилистыми улочками. Наполеон наделил своего ближайшего советника барона Османа полномочиями и средствами для создания современного города с широкими бульварами, огромными общественными зданиями и потрясающими перспективами. Тот факт, что одной из целей широких проспектов было обеспечение большого сектора обстрела, чтобы помешать революциям, не принижал великолепия и прочного постоянства этого достижения.

      Однако внешняя политика была страстью Наполеона III, и в ней он оказался во власти разрывающих его на части чувств. С одной стороны, он понимал, что никогда не обретет желанной легитимности, поскольку легитимность дается монарху от рождения и не может быть благоприобретенной. С другой стороны, он не слишком-то и хотел войти в историю как легитимист. Он бывал итальянским карбонарием (борцом за независимость) и считал себя защитником принципа национального самоопределения. В то же время был не склонен идти на большие риски. Конечной целью Наполеона III было упразднение территориальных статей договоренностей, достигнутых на Венском конгрессе, и изменение государственной системы, на основе которой действовали эти статьи. Но он никогда не понимал того, что достижение этой цели завершится объединением Германии, что навсегда положит конец французским устремлениям на господство в Центральной Европе.

      Непостоянство его политики было, таким образом, отражением двойственности его натуры. Не доверяя «братьям» монархам, Наполеон был вынужден полагаться на общественное мнение, и его политика делала зигзаги в зависимости от того, что он считал на данный момент нужным для сохранения своей популярности. В 1857 году вездесущий барон Хюбнер написал австрийскому императору: