Эротические рассказы

Казенный дом и другие детские впечатления (сборник). Людмила УлицкаяЧитать онлайн книгу.

Казенный дом и другие детские впечатления (сборник) - Людмила Улицкая


Скачать книгу
те превращается в уверенность в том, что человек не должен так жить.

      Читатель, вовлекаясь в эту стихию, может сопереживать, сравнивать свои собственные переживания с теми, которыми щедро и откровенно поделились авторы сборника, увлекаться разнообразными сюжетами и жизненными коллизиями, смеяться вместе с теми, кто смеется над собой. Любое осмысление прожитого всегда полезно и увлекательно. Увлекательно еще и потому, что, несмотря на почти классицистское единство действия (мест действия в этих рассказах, строго говоря, три: детсад, пионерлагерь, больница), моделей поведения оказывается очень много, повороты сюжета тоже часто бывают неожиданные, иногда прямо-таки детективного свойства. И, конечно, очень интересно сравнивать, как разные люди по-разному реагируют на один и тот же вызов, спектр чувств – по всей шкале.

      Послесловие к сборнику написала Елена Вроно, известный психиатр и подростковый психотерапевт, ежедневно сталкивающаяся в своей врачебной практике с драмами, выросшими в том числе и из разного рода казенных домов.

Ирина Головинская

      Мария Степанова. Женская раздевалка клуба «Планета Фитнес»[1]

      Общего ничего, кроме тепла и шерсти,

      Одинаких ключей и девяти отверстий,

      Наполняемых чем? влагой, сластью, говном;

      Накрываемых ртом; закрываемых сном.

      Выпекающих: кровь, слезы, детей и серу.

      Окружающих: суть или чужую плоть.

      О девяти своих я захожу и села

      Снять. Постояла быть. И направляюсь плыть.

      Розовы и желты, крупные как младенцы,

      Голышом – нагишом – по уши в полотенце –

      Стайки деводерев пересекают пол.

      Каждое входит в душ, томно склоняя ствол.

      Нужно, как виды вин и сорта куропаток,

      То ли классифици, то ли полюбопы:

      Вот пластины ключиц; вот паруса лопаток.

      Нужно занесть в реестр каждый подъем стопы.

      Скоро таких не станет. Скоро доставят смену.

      Здесь перетянут бархат, там перестроят сцену,

      На сочетанье кости, кожи и черных кос

      Будут дивиться гости, не пряча слез.

      Впрок молодой-красивый

      Или дурной-хороший

      В детском саду играет:

      Трогает твою сливу,

      Причащается груше,

      Воду ртом собирает:

      Безсвязная, резная наследует зима,

      И брата не узнает животное ума.

      Этот столб водяной может стать ледяной,

      Разум заразой и воздух газом,

      Голубки-Любки сомкнутою стеной

      Замаршируют по лабазам.

      И дверь, что открывалась на плавательный куб,

      Откроется на малость, как зиппер на боку.

      И выступим из тапок, коронок и часов,

      Из соположных тряпок, ногтей и голосов.

      И в ноздри, рты и уши, как с чайника дымок,

      Толпой повалят души,

      Сорвавшие замок.

      Но, как в школе лесной, все же шумит излишек

      Кремов, уст и волос, мышц и подмышек.

      Автозагар и стыд, словно лисицы нор,

      На поверхность тела глядят в окуляры пор.

      Но, как в скотском вагоне, где в тесноте и матом,

      Бродят квадраты пара и долгий вой,

      Непреступное, небо становится братом.

      И кто-то поет в душевой.

      В пионерлагерях, в синих трусах июля,

      То упираясь, то поднимая флаг,

      Первое я, насупленное, как пуля,

      Делает первый шаг.

      И хмуря пейзаж, как мнут в кулаке бумагу,

      Почти небесами гляжу на него. И лягу,

      Как та шаровая молния, на поля –

      В один оборот руля.

      Лето в прекрасном обществе

      Людмила Улицкая. Выход[2]

      Я знаю одного очень яркого человека, моложе меня лет на двадцать пять, который время от времени вспоминает о пионерском лагере «Артек» с ностальгической нежностью. Я в «Артеке» не была, меня посылали в заводской подмосковный лагерь, расположенный в чудесном месте, в Рузе, на берегу реки. Но у меня вертится на языке вопрос: а что там в «Артеке» было с сортиром?

      По этой части я не была избалованным ребенком, жила в коммуналке – на семь семей одна уборная, – где по утрам выстраивалась очередь к унитазу. Соседи с личными сиденьями, хранящимися в комнате, стояли в унылой, но нервной очереди. Нетерпеливые пользовались ночными горшками на собственной территории.

      Но когда я, неизбалованная, впервые попала в пионерский лагерь летом 1953 года, я испытала настоящий шок, зайдя в длинное


Скачать книгу

<p>1</p>

Степанова Мария Михайловна (род. в 1972 г.) – поэт, прозаик, журналист. Окончила Литературный институт имени А. М. Горького. В 2007–2012 годах была главным редактором интернет-издания OpenSpace.ru, с 2012 года – главный редактор проекта Colta.ru. Автор книг стихов «Песни северных южан», «О близнецах», «Тут-свет» (все – 2001), «Счастье» (2003), «Физиология и малая история» (2005), «Проза Ивана Сидорова» (2008), «Лирика, голос» (2010), «Киреевский» (2012), «Spolia» (2015), избранного «Стихи и проза в одном томе» (2010), «Против лирики» (2017), сборников эссе «Один, не один, не я» (2014), «Три статьи по поводу» (2015), книги философской прозы «Памяти памяти» (2017). Публиковалась в журналах «Знамя», «Новое литературное обозрение», «Зеркало», альманахах «Вавилон», «Улов» и др. Стихи переведены на английский, иврит, испанский, итальянский, немецкий и другие языки.

<p>2</p>

Улицкая Людмила Евгеньевна (родилась в 1943 г.) – биолог, литератор, немного поработала (три года) в театре завлитом. С 1981 года нигде не работает. Книги переведены на 40 языков. Автор произведений «Медея и ее дети», «Казус Кукоцкого», «Искренне ваш Шурик», «Даниэль Штайн, переводчик», «Зеленый шатер», «Лестница Якова» и мн. др. Лауреат премии «Русский Букер» (2001), «Большая книга» (2007, 2016), премии Медичи (1996), премии Симоны де Бовуар (2010), премии журнала «Знамя» (2010) и многих других.

Яндекс.Метрика