Зов из могилы. Саймон БекеттЧитать онлайн книгу.
ающие мертвую плоть разнообразные микроорганизмы не могут существовать без воздуха. А его под землей очень мало. Плюс низкая температура. Все это замедляет биохимические процессы разложения на недели и месяцы. И даже годы. Известны случаи, когда мертвое тело сохранялось в земле почти без изменений многие десятилетия. Впрочем, данный принцип можно считать универсальным.
Ничто невозможно похоронить навеки. Рано или поздно тайное всегда становится явным.
1
– Ваша фамилия?
Обветренное лицо женщины в полицейской форме разрумянилось от холода. Ее не по росту длинный желтый жилет покрывали блестящие капельки тумана, который, казалось, окутал сейчас всю землю. Неприязнь во взгляде означала, что, с ее точки зрения, во всем виноват именно я. И в скверной погоде, и в том, что ей приходится так долго стоять под открытым небом.
– Доктор Дэвид Хантер. Я по приглашению старшего следователя Симмза.
Она еще раз взглянула на меня, затем с нескрываемой досадой уставилась в бумаги на дощечке-планшете, после чего поднесла к губам микрофон рации:
– Тут приехал какой-то Дэвид Хантер, спрашивает старшего следователя.
– Не какой-то Дэвид Хантер, а доктор, – поправил я.
Можно было не стараться. Моим регалиям эта женщина не придавала никакого значения. По рации ей что-то ответили. Сквозь треск и помехи мне не удалось разобрать, что именно, но она с тем же недовольным видом неохотно посторонилась и махнула мне рукой:
– Вон туда, где стоят машины.
– Благодарю вас, – пробормотал я, нажимая на газ.
За ветровым стеклом властвовал туман и вел себя соответственно, как положено властителю. Неожиданно рассеивался, открывая серую, однообразную вересковую пустошь, а затем обволакивал ее своей белой кисеей. На небольшом, сравнительно ровном участке торфяника находилась стоянка автомобилей, у въезда в которую дежурил полицейский. Он разрешил мне заезжать, и мой «ситроен», подпрыгивая и кренясь, припарковался на свободном месте.
Я выключил двигатель и выпрямился. Поездка была долгой и утомительной. Я гнал всю дорогу без остановок. Хотелось скорее попасть на место и узнать наконец о деле. По телефону Симмз ничего толком не объяснил. Сказал лишь, что найдено захоронение и он приглашает меня консультантом на эксгумацию. Казалось бы, что особенного? Обычная полицейская рутина. Меня довольно часто вызывали для такой работы. Но если речь шла о Дартмуре, то это, несомненно, было связано с Джеромом Монком, насильником и серийным убийцей, признанным виновным в гибели четырех женщин, из которых три были совсем молодые. Их тела до сих пор не обнаружили. Если найдено захоронение одной, то, вероятно, других убийца зарыл где-то поблизости. Разумеется, мне хотелось участвовать в этой важной операции по выявлению мест захоронения.
– Мало кто сомневался, что тела своих жертв он зарыл где-то в Дартмуре, и вот наконец нашли, – сказал я жене Каре утром перед отъездом, когда мы завтракали в кухне. В этот дом в викторианском стиле на юго-западе Лондона мы переехали год назад, но я до сих пор не мог привыкнуть к нему и не знал, где что лежит. – Куда же еще он мог их затащить?
– Дэвид! – Кара многозначительно показала мне на дочь Элис, которая сосредоточенно поглощала малиновый йогурт.
– Извини, – пробормотал я. Обычно у меня хватало ума не говорить о своей работе в присутствии нашей пятилетней дочери. Но видимо, сегодня я был очень взволнован.
– А что это значит, жертвы? – спросила Элис тоненьким голоском, отправляя в рот очередную порцию йогурта.
– Это у меня на работе есть такие, – проговорил я, не зная, как отвлечь ее внимание.
– А зачем их куда-то тащить? – не унималась она.
– Вот что, милая, – строго произнесла Кара. – Давай заканчивай завтрак. Папе скоро уходить, да и нам надо торопиться, а то опоздаем в школу.
Элис повернулась ко мне:
– Когда вернешься?
– Скоро. Ты даже не заметишь. – Я наклонился и поднял дочь на руки. – А ты веди себя хорошо и слушайся маму.
– Я всегда веду себя хорошо, – пробурчала Элис и уронила с ложки каплю йогурта на мои бумаги на столе.
Кара ойкнула и засуетилась, вытирая йогурт салфеткой.
– Пятно наверняка останется. – Она посмотрела на меня. – Надеюсь, бумаги не очень важные.
– Конечно. – Я поцеловал смущенную дочь и опустил на пол. Затем собрал бумаги, сунул в папку и обратился к Каре – Я, пожалуй, пойду.
В холле мы обнялись.
– Сколько там пробуду, пока не знаю, – промолвил я, вдыхая аромат ее волос. – Надеюсь, не более двух суток. В общем, буду звонить.
– Поезжай осторожно, – попросила она.
Мои отъезды в нашей семье не являлись новостью. Я работал судебным антропологом, и если где-нибудь обнаруживалось криминальное захоронение, вызывали меня. В последние годы я несколько раз побывал с подобной миссией за границей и изрядно поколесил по Британии. Приятной мою работу назвать трудно,