Когда Земля молчит…. Элеонора МандалянЧитать онлайн книгу.
зубы, в других – кривые, выпавшие или подгнившие. У самого старого изо рта торчит съехавший на сторону зубной протез. Глаза как живые, со стеклянным блеском. Каждая голова закреплена на фигурно вырезанной и отполированной деревянной основе. Открыв рот, Гело переводил взгляд с одной на другую. Его мозг отказывался принять, что все эти люди мертвы.
– Ну, как тебе моя Комната смеха? – послышался голос из-за его спины. Гело вскинулся, как от удара хлыстом. – Обожаю охоту. Особенно ее трофеи. С ними потом есть что вспомнить. Есть чем похвастаться. Всем им я честно давал шанс на спасение. Я снимал с них ошейники и позволял бежать. Они очень старались – петляли, прятались, падали и сломя голову улепетывали… Увы. Стреляю я слишком метко. Ни одному не удалось уйти…
Глава 1
Ева сидела у открытого окна и, подперев кулачками голову, «разговаривала» со своим зеленым другом. Старая лиственница, будто отбившись от стада, стояла одна на опушке леса, свободно раскинув длинные грациозные ветви. Ева с детства обожала ее, здоровалась с ней, гладила ее растрескавшуюся, загрубевшую кору, прижимаясь к ней щекой и нашептывая свои девичьи тайны. Она не сомневалась, что дерево отвечает ей взаимностью.
Привычная с рождения сельская идиллия окутывала Еву этаким пасторальным покрывалом (с душком, тянувшим с ферм), ласкала, баюкала, усыпляла. Струилась многообразием красок и звуков. Птицы весело щебетали в листве. С недалекого болотца доносилось кваканье лягушек. Жалобно мычали коровы, заточенные в тесные стойла…
Увы, ушли в безвозвратное прошлое те времена, когда черно-белые буренки привольно разгуливали по зеленым лугам под присмотром лохматой псины, а юный пастушок, сочиняя несложные, но полные очарования мелодии, наигрывал их на самодельной дудочке.
Почти задремав, девушка уловила вдруг необъяснимую тревогу во флюидах, излучаемых старой лиственницей. Дерево будто обуяла паника и оно беззвучно кричало. Ева не успела даже подумать, о чем мог предупреждать ее зеленый друг, как перед ее глазами все поплыло, в голове возник назойливый, нарастающий звон. Лес завибрировал, будто он отражался в пруду, покрывшемся зябкой рябью.
– Что это там летает?! – Проходивший по улице сосед, запрокинув голову, с любопытством вглядывался в небеса.
Подняв глаза, Ева увидела странные продолговатые объекты или существа – бескрылое обтекаемое тело с вытянутым вперед носом. Их было много, быть может десятки, и становилось все больше. Они плыли под облаками четким строем, как стая перелетных птиц, и, плавно снижаясь, приземлялись где-то в лесу или за лесом, выбрасывая вверх пучки света.
Ева поняла, что это не галлюцинации, лишь когда увидела, что соседи выбегают из своих домов, со страхом и интересом наблюдая за непривычным явлением.
Поселок, в котором она жила, был достаточно большим, но практически все знали друг друга. Основная масса односельчан занималась сельским хозяйством, разведением крупного рогатого скота. Родители Евы преподавали в той же школе, в которой учились они с братом, отец – историю, мама – математику. Побросав домашние дела, они тоже присоединились к соседям. Следом за ними выскочил на улицу и брат Вовка.
Весной ему исполнилось одиннадцать лет. У него была своя компания. И даже своя девочка, одноклассница, этакая синеглазая Настенька из сказки «Морозко», в которую он был влюблен уже целых четыре года. В первом классе Вовка таскал ее портфель. Во втором – отдавал ей свои завтраки, воровал для нее самые сочные, самые крупные фрукты в чужих садах – в своем неромантично и слишком просто. В третьем пытался мастерить для нее всякие замысловатые штучки. В четвертом несколько раз подрался из-за нее с мальчишками. В пятом начал писать ей записки. Но обо всем этом знала только Ева – не потому, что он делился с ней сердечными тайнами, а потому, что была наблюдательна и очень любила своего брата.
Сама же она с детства дружила с четырьмя мальчиками-однолетками. Где-то лет в тринадцать, в знак солидарности и верности друг другу, каждый сделал себе на плече татуировку с изображением четырех сплетенных рук. Уговаривали и ее, но она отказалась, испугавшись родителей, о чем конечно же жалела. Ведь если солидарность, то для всех.
Лето было на исходе, их последнее беззаботное лето. Будущей весной они окончат школу и возможно разлетятся в разные стороны. Но Ева не хотела даже думать об этом.
Вадим, Федор и Миша ей были одинаково дороги. А вот Олег… Олег занимал особое место в ее сердце. Только она старалась держать свои чувства на замке, чтобы не нарушить сплоченность компании. Ведь все четверо к ней неровно дышали, что не удивительно.
По-детски шаловливая и по-взрослому умненькая, Ева год от года становилась все краше, все стройнее и притягательней. Тяжелые блестящие волосы цвета спелой вишни, слегка раскосые золотистые глаза, менявшие цвет в зависимости от погоды и ее настроения, трогательно-хрупкие плечи, высокая, до конца не оформившаяся грудь, длинные, проворные ноги…
Олег же, кареглазый, высокий и тоже очень привлекательный юноша, терялся в догадках, кому из четверых Ева отдает предпочтение, десятки раз мысленно проигрывая тот «самый главный» разговор,