Ричард Длинные Руки – эрцфюрст. Гай Юлий ОрловскийЧитать онлайн книгу.
ак стражи торопливо и даже угодливо распахнули створки, и вот они, сперва на рысях, а потом шагом, двинулись по широкой аллее к дворцу.
Во дворце на всех верандах и балконах женский визг и давка, головы высовываются из окон, а самые предусмотрительные из придворных заранее выбежали в сад и, выстроившись по обе стороны аллеи, ликующе кричат славу победителям и бросают под конские копыта цветы.
Во главе отряда трое высших лордов, участвовавших в гандерсгеймской войне: граф Ришар, теперь уже герцог и фюрст, и два суверенных властелина полунезависимых частей Сен-Мари: Брабанта и Ундерлендов, благородные герцоги Ульрих Ундерлендский и Готфрид Брабантский.
Кони под ними великанские, прекрасные по своей породе, с огненными глазами и пышными гривами, могучие тела укрыты пышными ярко-красными и оранжевыми попонами в крупную клетку, а оба герцога выглядят исполненными благородства и значительности.
За ними красиво и с достоинством держатся в седлах полководцы, военачальники и знатные лорды, среди них я заметил и старых друзей по армландским приключениям: сэр Ульрих Росбент, уже не виконт, а барон, хорош хищной ястребиной красотой, даже в этот торжественный момент все посматривает по сторонам, ерзает, для него все происходит слишком медленно, ну чего эти черепахи ползут…
Конь под ним непростой, поговаривают, не уступит моему в скачке. Сам Ульрих в тех же доспехах из поразившего меня странно переливающегося металла, словно из жидкого льда, в них отражается то солнце, то знамена, то просвечивает вязаная рубашка.
Рядом с ними Герцлер, у которого дивный меч, ночью полыхающий жарким огнем, и сэр Палант, известный своими рыцарскими сапогами, в которых по любому болоту, как посуху!
Отдельной группой во главе турнедских военачальников гордо и с вновь завоеванным достоинством держатся полководцы Турнедо: стальграф Филипп Мансфельд, бывший командующий первой ударной армией, и его боевой друг и соратник рейнграф Чарльз Мандершайд, что командовал и пока еще командует второй армией уже несуществующего Турнедо. Оба за бесценную помощь получили от меня титулы лордов и земли в Гандерсгейме, что должно прибавить всем турнедцам неистовой жажды служить этому новому сюзерену, Ричарду Завоевателю.
А позади всех на красивом, но под простой попоной коне держится застенчиво военачальник, который, будучи простым рыцарем, изо всех сил защищал мне спину в Каталаундском турнире, принимал удары, не отвлекался на добычу и не хватал пленных, понимая, что если паду я – проиграем бой все. Простым десятником я его назначил в день, когда везли от Барбароссы Беатрису, но затем он показал себя настолько талантливым вожаком и так отличился в битвах, что теперь уже граф, к чему никак не привыкнет…
На ступени дворца вышли в парадных одеждах, при золотых цепях и всех регалиях Альбрехт, Растер, Фортескью, де Брюс, ряд высших лордов королевства, даже бесцветный Куно Крумпфельд, хоть и держится позади всех.
Я не сошел, а красиво и картинно сбежал по беломраморным ступенькам, улыбка уже на лице, руки распахнуты так широко, словно обнимаю весь мир.
Герои победной войны покидают седла медленно, это не просто приезд, а торжественная церемония, любая спешка неуместна и даже оскорбительна.
Едва я приблизился, Ришар и оба герцога сделали движение преклонить колена.
Я весело рявкнул:
– Нет-нет!.. Это мы и все жители королевства должны преклониться перед доблестными победителями, завоевавшими грозный Гандерсгейм, что грозил полным истреблением всего Сен-Мари!.. Слава героям!
Со всех сторон, с балконов дворца и окон раздались радостные вопли:
– Героям слава!
– Ура!
– Да здравствует!
– Ура, ура!..
Я обнял Ришара, Ульриха и Готфрида, не делая различий, хотя Готфрид смотрит на меня настороженно и с недоверием, слишком много в моих действиях непонятного.
Подошли Митчелл, Будакер и другие рыцари, выказавшие доблесть и отвагу, я обнял их так же сердечно, потом обнимал и поздравлял других, подталкивал в сторону дворца и передавал в объятия других вельмож.
Последнему сказал строго и с укором:
– Макс, ты чего прячешься?..
Он подошел торопливо, весь застеснявшись и даже порозовев узким удлиненным лицом, все никак не огрубеет, а я с удовольствием посмотрел в его чистые синие глаза и на красиво очерченные губы. Уши тоже удлиненные и заостренные, но не слишком, это он весь удлиненный и заостренный.
– Ваше высочество, – сказал он.
Я обнял его и шепнул в ухо:
– И не вздумай увиливать от общего пира! Видишь, как внимательно рассматривают тебя с балконов девушки?
Он жутко покраснел, от пылающих щек краска растеклась по всему лицу, даже на лоб и щеки, а от кончиков ушей можно зажигать свечи.
– Ваше высочество, – сказал он с упреком.
– Садись ко мне поближе, – сказал я строго. – Вообще-то я сам прослежу.
– Ваше высочество, – повторил он совсем жалобно.
Уловив