И ты, Брут…. Александр ЧерновЧитать онлайн книгу.
более достойно. Нужно лишь открыть книгу или журнал. Вид у читающего человека всегда умный. Именно такой и был у девушки. Она листала красочно оформленный журнал. В лице тоже ничего примечательного: прямой нос, широкие русые брови, удлиненные наивные глаза, маленький рот, округлый подбородок. В толпе я бы на нее не обратил внимания.
Кроме нас с девушкой, в вагоне ехали еще пять человек: женщина с подростком, очевидно, сыном; небритый полный дядька и двое парней. Женщина оживленно разговаривала с мальчиком; дядька, далеко отставив от себя газету, читал; один из молодых людей – жилистый парень лет двадцати восьми в джинсах и клетчатой рубашке – с уже описанным мной задумчиво-отрешенным выражением на худом, с заостренными чертами лице смотрел на сцепленные пальцы своих рук; другой парень стоял у двери и таращился на девицу. У парня была великолепная фигура – тонкая талия, метровые плечи и мощная грудь, которые подчеркивала обтягивающая светлая майка с широкими проймами. При малейшем его движении от плеч и до кистей рук под смуглой, туго натянутой кожей перекатывались крепкие мышцы. По лицу парня с квадратной челюстью, с сильно выступающими надбровными дугами и неуместно миниатюрным носом блуждала сытая, слегка пьяная улыбка.
То, что в метро было мало людей, не удивительно. Час пик миновал, стрелки часов показывали начало десятого вечера, а для этого времени на отдаленной от центра ветке метрополитена пустые вагоны дело обычное. Гуляки, театралы и прочая праздная и припозднившаяся публика домой еще не возвращались, а рабочий люд уже находился дома, отужинал и теперь отлеживался на диванах у телевизоров. Я бы тоже с удовольствием повалялся в своей кровати с книжкой, да вот пригласил меня отметить день своего рождения мой бывший одноклассник Серега Рыков, с которым мы в школе не были друзьями, а через много лет неожиданно сблизились. Вот и ехал я к Сереге домой после работы голодный и усталый.
Ноги у девушки, надо признаться, были что надо – длинные, ровные, с округлыми коленками, сильными икрами, маленькими изящными ступнями. И тем не менее она была не в моем вкусе, да и молода больно. Короче, виды я на нее не имел, а потому, когда подвыпивший бугай подсел к ней, я деликатно отвернулся, но боковым зрением продолжал наблюдать за тем, что происходит на сиденье напротив.
Бугай сел к девушке вполоборота и что-то сказал. Из-за грохота мчащегося поезда слов было не разобрать, да я и не прислушивался. Девица посмотрела удивленно, поняла, что к ней пристают, молча отодвинулась и вновь уткнулась в журнал. Не понравился ей бугай. Но верзила был из тех, кто привык штурмом брать неприступные крепости. Он пересел ближе и вновь задвигал массивной челюстью. Девица не поднимала глаз. Своей реакцией, а точнее, отсутствием таковой она ясно давала понять, что общение с самоуверенными подвыпившими нахалами не входит в круг ее интересов. Когда не помогла маска Снежной королевы, которая отпугнула бы любого, чуть менее настырного и чуть более трезвого прилипалу, она встала с сиденья и взялась за поручень. Однако девушка выбрала не очень удачное место. Именно там гулял ветерок, вечный попутчик едущих в общественном транспорте пассажиров. Он трепал ее удлиненные русые, не очень густые волосы, что, очевидно, не доставляло девушке никакого удовольствия, и она отступила к двери.
На этом сценка «Барышня и хулиган» не закончилась. Верзила не желал оставаться с носом, резко встал и развязной походкой направился к своей жертве. Жертва стала заметно нервничать и наконец-то заговорила, беззвучно открывая рот, точно рыба. В этот момент электропоезд замедлил ход, а затем ворвался на ярко освещенную пустынную станцию с колоннами из белого мрамора, увешанными бра в виде канделябров. Неоновые лампы, заключенные в стеклянные трубки, имитировали в них свечи.
– Станция «Литературная»! – возвестил по громкоговорителю мелодичный женский голос. – Осторожно, двери открываются!
Электропоезд остановился, в вагон вальяжной походкой бездельника вошел парень, явно приблатненного вида, жилистый, с заостренным птичьим лицом. Бугай на мгновение отвлекся, а девица, воспользовавшись моментом, попыталась прошмыгнуть мимо парня к двери. Не удалось. Верзила схватил девушку за руку повыше локтя и, оттолкнув, зажал в углу между поручнем сиденья и стенкой вагона. Двери закрылись, и электропоезд начал втягиваться в туннель. Девушка не на шутку испугалась, запаниковала, заметалась в углу, будто попавшая в силки птичка, и стала беспомощно оглядываться. Все присутствующие в вагоне пассажиры сидели с отрешенными лицами, делая вид, будто ничего не происходит. Решив, что помощи ждать неоткуда, девица притихла, а бугай, продолжая удерживать свою жертву за руку, принялся нашептывать ей нечто такое, от чего голова девицы стала опускаться все ниже и ниже…
Ну, какое мне дело до девчонки и верзилы? Ну, потискает он ее, что с ней станет? Не изнасилует же и не убьет. Доедут они до конечной станции – она через остановку будет, – а там милиция и работники метрополитена. Вот пусть они и разбираются, тем более что сами виноваты, раз пьяного в метро пропустили… Но нет, не то воспитание. Покойные папа с мамой учили меня всегда заступаться за слабых, сирых да убогих. И если бы я сейчас остался сидеть, то всю жизнь потом корил бы себя за трусость. Я поднялся и не спеша направился к конфликтовавшей