Секретный фронт. Аркадий ПервенцевЧитать онлайн книгу.
окна отворялись только после спада зноя. От мошкары защищали металлические сетки, от лихих людей – посты; предосторожность не лишняя.
Секретарь райкома Павел Иванович Ткаченко готовился к докладу на активе. Перед ним стоял кувшин охлажденной воды, лежала пачка тоненьких «гвардейских» папирос, на плече висел холщовый рушник – Ткаченко то и дело утирал вспотевшее лицо, шею, грудь. Он снял гимнастерку, распустил ремень на фронтовых полугалифе, под сиреневую трикотажную майку наконец-то пробралась прохлада. И мысли потекли живее, и рука проворнее побежала по бумаге.
Актив собирали по поводу нового обращения ЦК Коммунистической партии Украины «К заблудшим и обманутым сынам», продолжавшим антисоветские действия, руководимые из-за рубежа Степаном Бандерой.
Позвонил редактор районной газеты, желая согласовать передовицу, попросился на прием.
– Заходь, шановный товарищ, – ответил Ткаченко.
Во вчерашнем номере республиканской газеты были обнародованы воззвание и условия амнистии. Утром из Киева передавали по радио официальные материалы. Тон выдерживался спокойный, сдержанный, без нажимов; об амнистии говорилось наряду с другими важными делами – просто и значительно.
А редактор принес напыщенную, лозунговую статью.
– Э, шановный товарищ, треба проще. Мы вызываем из схронов не дуже ярых грамотеев, обращаемся в основном к дремучей силе. А вы пишете передовицу этаким, простите, суконным языком, будто сухие цветы преподносите: ни запаха, ни красок – одна пыль.
– Передовица же, Павел Иванович. Положено писать ясно и броско.
– Ясно, да. А вот насчет второго сомневаюсь… Надо толково разъяснить систему повинной, назвать адреса, куда являться да и к кому. Все точно и, главное, просто. Завитушки пользы не принесут. – Ткаченко открыл чистый лист блокнота, крупным, угловатым почерком написал: «Объяснить, как будет с работой, с жильем, с оформлением прав на жительство, с продкарточками». Написав, вырвал страничку, подсунул под потный палец редактора. – Те, кого один раз обманули, не захотят быть обманутыми дважды. – Ткаченко подумал, взъерошил волосы, прошелся по кабинету, заложив руки в карманы суконных полугалифе. – Подберите письма ранее амнистированных – они у нас есть, – организуйте выступления, и так же спокойно, солидно, без словесной трескотни…
На редактора было потрачено не меньше получаса, а время-то не остановишь. Подходили машины. Доносились хриплые голоса: «Глоткой еще берем, глоткой, – сокрушенно думал Ткаченко. – Буду говорить тихо, боже упаси орать. Горло драть нечего. Надо выманивать людей из леса, из щелей, из схронов…»
В Богатинском районе крутогорье и густолесье. Начальник войск пограничного округа генерал Дудник недавно сообщил: в районе выявлена школа УПА – «Украинской повстанческой армии», курсанты – в возрасте от восемнадцати до тридцати лет с образованием не ниже: зосьми классов. Школа подчиняется главному штабу УПА, и руководит ею бывший поручик польской армии по кличке Лунь – фамилия не установлена – в возрасте тридцати четырех – тридцати пяти лет.
Школа, по данным разведки, состоит из трех сотен, в каждой сотне по три четы. Курсанты изучают тактику, топографию, устав караульной службы, проходят огневую и химическую подготовку, особое внимание уделено идеологической обработке: пропаганда ведется, разумеется, в националистическом духе «самостийной Украины». Срок обучения в школе – три месяца.
Из вооружения в школе имеются: девять ротных минометов, двенадцать ручных пулеметов разных систем, тридцать автоматов, винтовки мадьярские, немецкие и советские, гранаты по три штуки на каждого курсанта; боеприпасы: триста – четыреста патронов на пулемет и пятьдесят – шестьдесят патронов на винтовку.
Курсанты живут в шалашах. Командный состав – в палатках. Школа круглосуточно охраняется тремя полевыми караулами. Местность вокруг лагеря заминирована, оставлено лишь четыре прохода.
Отрядом жандармерии в пятьдесят человек командует хорунжий. Его псевдоним – Капут, он ведает службой безопасности и разведкой.
«Это похуже, чем гвоздь в сапоге, – думал Ткаченко, так и этак переворачивая и изучая секретное сообщение, – и надо же было выбрать наш район! Пограничный, потому и валом валят бандюги».
Школа УПА имени Евгена Коновальца.
Коновальца убили по заданию адмирала Канариса, начальника гитлеровской военной разведки, абвера, и националистическое движение возглавил Андрей Мельник.
«Коновалец окружен мученическим ореолом, – подумал Ткаченко. – Хотя был таким же проходимцем и шарлатаном, как и все вожаки ОУН. Надо обязательно ударить по этому ореолу – разоблачить и Коновальца, и Мельника, и Бандеру. Следует посоветоваться с генералом Дудником».
Генерала Дудника ожидали с минуты на минуту.
Закат удлинил тени яворов. Над соседней крышей лениво выклубилась стайка вертунов, поднятых на разминку голубятниками.
Ткаченко закончил с тезисами, выпил стакан воды, надел волглую от пота гимнастерку, затянулся ремнем хотя и туговато, но пока еще на армейскую дырочку.
Судя