Слово Арна. Анфиса КаховскаяЧитать онлайн книгу.

      Зал взорвался аплодисментами.

      Вернее, так хотелось бы сказать. Вряд ли можно назвать залом кучку людей, сидящих на траве перед старой повозкой. Да и потрёпанный ковёр возле повозки никто, конечно, не решился бы обозначить словом "сцена".

      Но зато аплодисменты были самые настоящие, хоть и не оглушали, как в театре. Из-за того, наверное, что уносились сразу в небо, а не упирались в стены и потолок.

      Пармен помнил аплодисменты в большом зале, но эти были ничуть не хуже. Они звучали искренне. Иногда он думал, что актёр трудится именно ради этих нескольких минут триумфа – никакие деньги не сравнятся с ними.

      Артисты кланялись. Зрители энергично хлопали. Женщины утирали фартуками слёзы. Молодая девушка с горящими глазами вручила огромный букет Иларию. Это Пармена не удивило. С тех пор как Иларий перешёл на главные роли, всей труппе постоянно приходилось  стоически выдерживать истерические атаки его юных поклонниц, на которых он действовал, словно зараза: стоило девушке посмотреть спектакль, и она заболевала им, как какой-то неизлечимой хворью. Но, в конце концов, они ведь и взяли его именно для того, чтоб ни у кого не возникло сомнений, что у них обычная театральная труппа.

      Стоящий рядом Северин незаметно тронул его за рукав:

      – Стражники.

      Пармен взглянул направо: со стороны деревни к ним, и правда, приближались трое стражников. Не спеша, вразвалочку. Они ощущали свою власть, им торопиться было некуда.

      – Ничего, у нас всё в порядке, – шепнул Пармен.

      – А Трава?

      – Это всего лишь трава, не паникуй.

      Крестьяне, сидящие на земле, заозирались и, увидев стражников, стали быстро расходиться. Хотя, впрочем, не все. Некоторые остались, вероятно, в надежде на ещё одно представление – они следили за подходившими стражниками в предвкушении чего-то интересного.

      Только восторженная девица, подарившая Иларию цветы, неподвижно стояла, раскрыв рот и не отрывая от него глаз. Да и он тоже, как всегда после спектакля, пребывал в своих грёзах и не видел ничего вокруг. Пармен толкнул его в бок:

      – Очнись, олух! Стражники!

      И тут же повернулся к своей небольшой труппе:

      – Без паники. У нас все документы в порядке.

      Когда вам кто-то говорит "без паники", это означает только одно – что есть основания для паники, поэтому артисты сразу занервничали. Впрочем, не было необходимости дополнительно нагнетать обстановку, встреча с представителями власти любого человека заставляет инстинктивно напрягаться. Даже если он чист перед законом, как младенец.

      Пармен сделал пару шагов навстречу стражникам. Просто для того, чтобы они увидели, что он здесь главный.

      Шедший впереди высокий стражник подкручивал усы. Такие ухоженные усы, несомненно, могли быть только у того, кто очень себя любил.

      – Артисты? – вопрос не позволял заподозрить его в излишке интеллекта.

      Но Пармен привык к манере людей этого сорта начинать разговор с тупого вопроса и с готовностью подтвердил феноменальную догадку стражника: