Могусюмка и Гурьяныч. Николай ЗадорновЧитать онлайн книгу.
овесть издавалась в центральных издательствах страны и в Башкирии. К уфимскому изданию предисловие было написано другом нашего отца писателем Михаилом Чвановым. Отец был тронут той оценкой, которую дал коллега по перу его произведению.
В память о добрых отношениях, дружбе писателей Николая Задорнова и Михаила Чванова предлагаю читателю эту статью.
Начало пути
Николай Павлович Задорнов родился в 1909 году в г. Пензе, детство провел в Сибири. Еще в школе увлекался театром, работал в передвижных труппах. В 1935 году перешел на газетную работу, начал писать очерки.
В эти годы им был сделан первый шаг в литературу, и не просто шаг, а была написана повесть, которая, правда, была издана только в 1957 году, и поэтому многие полагают, что она написана Н.П. Задорновым – уже зрелым мастером, автором таких широко известных произведений, как «Амур-батюшка», «Далекий край», «Первое открытие». И шаг этот, наверное, был нелегким: вдруг бросить театр и взяться за новое дело; и – не просто перейти на газетную работу и начать писать очерки, а попробовать написать повесть. И не просто повесть на основе пусть еще небольшого, но своего жизненного опыта, как чаще всего начинают, а повесть историческую, с глубокими народными характерами, проецируемыми в прошлое и будущее, – словом, произведение, которое определит весь дальнейший творческий путь писателя.
«С благоговением садился я за дощатый стол в нашей комнате нового бревенчатого двухэтажного дома. Из широкого окна в синеве зачинающегося рассвета проступали очертания строящихся доков судостроительного завода», – писал Н.П. Задорнов в послесловии к шеститомному собранию сочинений. Эти строчки относятся уже к Комсомольску-на-Амуре. Но, читая их, я вижу Николая Павловича, сидящего за широким столом в старинном деревянном доме в Белорецке, в окно которого видны трубы и здания старинного железоделательного завода, помнящего Пугачева и Хлопушу, и пишущего первые главы своей первой повести, о которых потом, через много лет, скажет:
– Многие главы впоследствии хоть частично, но переделывались и переписывались. Лучшие же главы те, которые написаны в Белорецке над обрывом, они позже не подвергались никакой переработке.
А повесть эта называется «Могусюмка и Гурьяныч». Она рассказывает о жизни Белорецкого завода после отмены крепостного права. Может, кого покоробит такое определение – «о жизни завода», но я не оговорился, потому что в понятие «завод» того времени, особенно на Урале, входило не только собственно производство в сегодняшнем смысле, заводом назывался и сам городок или поселок и даже местность вокруг него, и был у завода свой особенный уклад жизни, и норма общественных отношений, и свой фольклор. То есть завод того времени – и кровь, и плоть, и духовная жизнь трудового человека. Завод в корне изменил и жизнь окрестных башкир. И повесть эта – о поисках народного счастья. О слепых попытках приблизить его, выливающихся в стихийный протест бунтарства, даже разбойничества. О дружбе русского и башкирского народов, прошедшей испытания еще в пору пугачевщины, о силах, пытающихся помешать ей.
И тут есть странная закономерность. Разумеется, писатель в Н.П. Задорнове жил и раньше, еще до приезда в Белорецк. Но почему первый толчок, побудивший взять в руки перо и заставивший навсегда бросить дорогую ему профессию актера, к которой столько стремился, случился именно здесь? Этому способствовала особенная, неповторимая красота здешних мест? Да, наверное. Особенная, неповторимая самобытность народных характеров и исторических событий, связанных с Белорецком и его окрестностями? Да, конечно. Но все-таки, наверное, все это не самое главное, ведь Н.П. Задорнов провел свое детство, – а детские впечатления, несомненно, самые яркие, самые дорогие, – в Сибири, и не просто в Сибири, а в Забайкалье, крае, не менее особенном и неповторимом, который славится как красотой природы, так и народными характерами и историческими событиями. «Детство мое прошло в городе, – напишет впоследствии Николай Павлович, – которому жизнь дали ссыльные декабристы, а потом, в Иркутске, я застал еще живыми людей, помнивших декабристов».
Повторяю, есть какая-то странная закономерность в том, что, например, Сергей Залыгин, родившийся в Башкирии, под Стерлитамаком, напишет роман о Сибири, ставший заметным явлением в современной советской литературе, а прекрасный роман о национальном герое башкирского народа Салавате Юлаеве, сподвижнике Емельяна Пугачева, напишет Степан Злобин, родившийся в Москве, и историческую повесть об одном из самых старых и самобытнейших заводов Южного Урала, о следующей странице дружбы русского и башкирского народов, яркими представителями которых были Гурьяныч и Могусюм, напишет уроженец Пензы Николай Задорнов.
Почему литературные памятники Салавату Юлаеву и Емельяну Пугачеву, Могусюму и Гурьянычу созданы не писателями, родившимися и живущими в Башкирии, не будь им в обиду сказано, которые, разумеется, глубже знали этот материал?
Может быть, чем глубже, чем лучше знаешь материал, тем труднее писать? Пожалуй. Но это вовсе не значит, что легче писать, плохо зная материал. Тут дело в другом – видимо, свежим взглядом, когда в тебе накопился достаточный