Сегодня была война. Алексей ГлазыринЧитать онлайн книгу.

      Лес окружал и постепенно умиротворял своими кронами деревьев, своей одновременно тишиной и шуршанием деревьев, своей общей не постижимой гармонией.

      За грибочками, аз грешный, пошёл согласно сезону и соответственно погодному расписанию, то есть по осени приехав в деревню, согласно традиции. Просто был сезон. Не первый и не второй раз, более десятка лет в сентябре я приезжал в одно и то же место и в одну и туже деревню, и всегда возвращался нагруженный по самые гланды различными видами грибов, мне всегда импонировала тихая охота. Охота за грибами.

      В общем то, количество набранных грибов, было совершенно безразлично, важно было совершенно иное, а именно сам процесс. Согласно классика – Осеняя пора очей очарование, вот это самое очарование осеннего леса привлекала каждый год к тихой охоте.

      Идешь по осеннему лесу красота неописуемая, листопад тихо-тихо не спеша и почти бесшумно ложатся под ноги красно-желтеющие листья, и одновременно сопровождающий ветерок в деревьях шебаршит своими тихо-проникновенными звуками, и в то же время некая благодатная тишина осеннего раскрашенного в яркое разноцветья леса, растворяет душу в своем природном многообразии.

      Я не спеша шагал в окружающей меня природно-осенней благодати, умиротворённым, забывшим на несколько часов, всякие свои заботы, которые остались где-то там за пределами этой реальности, только окидывая взглядом окружающую местность, вылавливая в траве, в опавшей листве, поросших мхом пнях, предмет своего поиска.

      По ходу движения шёл и умиротворённо размышлял, мысли спокойно текли в голове. Все отрицательные душевные движения остались там, в суетном городе, а здесь, в этом осеннем лесу, все последние события, крутившиеся в голове, не вызывали ни каких сильных эмоций.

      Куда то ушла вся, накопившаяся за последнее время, злость. Словно растворившись в лесной осеней тишине, она больше не поднимала со дна, тяжелое чувство острой несправедливости. Образы людей, которых еще вчера хотелось просто взять и пригнобить, мысленно проходили не затрагивая ни каких душевных струн. Лес будто неким неведомым образом, изъял из души всю накопившуюся обиду.

      Сложившаяся ситуация на почти что, уже бывшей работе, в таком умиротворенном состоянии не казалась такой трагичной, как в первый момент, после того как начальник объявил о сокращении.

      Сейчас шагая по осеннему лесу, четко осознал, что подспудно давно ожидал этого события, собственно, еще полгода назад, сразу после смены начальника отдела. Что еще можно было ожидать от пухло-розовощекого менеджера. Самоуверенного до наглости.

      Когда ты входишь в клуб за пятьдесят, как правило… происходят качественные изменения с твоей личностью. Ты настолько загрузился суровостью бытия, что былая легкость восприятия, окружающего, неизбежно испаряется, и остаётся тяжесть прожитого и пережитого. Эта тяжесть впечатывается не только в выражение твоего лица, внешность, характер, но и в твое отношение к среде твоего обитания, к окружающим тебя людям. В принципе это все нормально и естественно. Но эти качественные изменения несут опасность, меняется сущность твоего существования, твоё целеполагание. Еще Аристотель высказал, что цель есть благо, а с ним вообще сложно спорить, с ним даже Платон плюнул спорить, когда он возвышенные платоновские эйдосы, мировые сущностные идей заоблачных далей, взял и приземлил, впихнув их в наше человеческое бытие. Вот и получается, что согласно Аристотелю, человек без цели существовать не может, без цели человек просто по-тихому загибается. И когда тебе за пятьдесят существует опасность потери цели существования. Женщинам, по моему мнению, в этом отношении проще. Они на уровне инстинктов имеют цель в детях и внуках. Мужикам сложней, хотя сто пудово, женщины с моим мнением не согласятся. Но тем не менее, работа, к этому возрасту, за частую приедается, становясь рутиной, дети выросли, забота о внуках на родителях, а ты только на подхвате. Увлечение и хобби как правило только у каждого десятого. Ну не начинать же собирать марки в пятьдесят, смешно. И вот ты выдохся, тебя жизнь, как говорится, выжала, прожевала и выплюнула. Вот и пускается бедолага во все тяжкие, согласно поговорке, седина в бороду бес в ребро.

      Так, размышляя про себя, о сущности бытия, и своем месте в этом самом бытие, не спеша, преодолевая сначала небольшой овражек, а затем заросли кустарника лесной малины, вышел на очередную полянку, покрытую сплошным мхом.

      Перед глазами тут