О людях и богах. Рассказы. Владимир РадимировЧитать онлайн книгу.
то сам его поднять не сможешь?
– Хе! – усмехнулся Бог. – Да таких камней я до черта́ понаделал. Вон того каменюку, к примеру, видишь?
И он указал сатане на огромный валун, валявшийся неподалёку.
– Ну, вижу…
– Вот его я точно не смогу поднять.
– Э-э, а ещё богом называешься! – воскликнул злорадно сатана. – Выходит, слабачок ты, господи!
– А зато ты, можно подумать, силач офигенный! – ехидно ответил Бог. – Сам-то валунец поднимешь? Пупок не развяжется?
Бог-то старичок маленький такой из себя, сухонький, а зато Сатана богатырь видом, весь в мышцах бугристых.
Набычился он от злости, подошёл к валуну, поплевал на руки, а затем обхватил его сколько смог и… поднял-таки с перенатугой над головою!
Бросил он каменюку себе под ноги, так что аж земля загудела и говорит предовольно:
– Выходит, я тебя посильнее буду, коли валун поднял, который ты не можешь поднять!
– Да на кой чёрт мне его поднимать-то, – засмеялся в ответ Бог, – когда у меня завсегда какой-нибудь дурак сыщется, который за меня его поднимет. Вот и получается, что я сотворил камень, для меня неподъёмный, и поднял его кверху посредством тебя, обалдуй ты рогатый!
Так Бог посрамил спесивого сатану и совершил дело, для себя вроде бы невозможное.
Как человек Бога и дьявола захотел увидать
Жил однажды на белом свете Человек. И вот живёт он себе, поживает, и тут вдруг – бац! – втемяшилась ему в голову одна мысль. «А что это я всё один да один? – сам себя он как обычно спросил. – Вроде и Бог с чёртом тоже тута имеются – Бог действует, а чёрт злодействует – а каковы они из себя, того ведь я и не знаю».
И обратился он с горячей мольбой к Богу: дозволь, дескать, Отец родной, на твой лик благообразный и на харю этого поганца дьявола хоть одним глазком глянуть, а то вы оба вроде как есть, а каковы из себя ваши личности, о том я не весть.
И Бог ему мысленно отвечает:
– А ты к зеркалу прянь да туда поглянь – меня, мил сынок, там и узришь.
Обрадовался Человек, что Бога он сейчас увидит, к зеркалу ближайшему шастнул, да туда и глянул оком жадным. И видит – не, не Божья – его собственная рожа оттуда на него зырит, а более и нет в зеркале никого. От радости предвкушения зрелища Бога у человека личина была предовольная: рот прямо до ушей улыбается, зубы белые изо рта торчат, а глаза весёлым светом лучатся.
– Э-э-э! – враз огорчился Человек. – Да это же не ты, Господи! Это же моя харя из зеркала на меня пялится.
Отошёл он от своего изображения прочь, сам хмурый такой стал, недовольный. «Ну, хотя бы чёрта мне покажи, раз ты такой шутник, – просит он Бога, – чёрта, я полагаю, ты открыть мне не постесняешься…»
– Изволь, – сызнова отвечает ему мысленно Отец родной, – к тому же зеркалу подойди да туда погляди. Чёрт там и проявится, как на картине.
Подошёл не спеша Человек к зеркалу, заинтересованно в него посмотрел – вот же ёжкин кот! – опять его собственная харя оттуда на него таращится. Вся она злая была такая, раздосадованная и видом неприятная от пережитого недавно разочарования.
– Не, ну я так не играю! – топнул ногой Человек в негодовании. – Я тебя, Боже, просил себя показать и твою так сказать противоположность, а ты мне кажешь мою лишь рожу. Себя я и так знаю прекрасно, а вас обоих зато не очень. Обманщик ты, Бог, вот ты кто!
А Бог Человека вовсе и не обманывал.
Он ему правильно себя и чёрта в зеркале показал.
Как русский бог других богов рассудил
Встретились как-то раз четыре главных земных бога: византийский, аравийский, палестинский и восточный, и начали они выяснять, кто из них сильнее.
– Я самый сильный! – заявил гордо палестинский бог. – Потому что я самый мудрый из вас.
– Э, нет, – возразил ему византийский, – я тебя в сто раз милосерднее, а, значит, я и сильнее!
– А я самый грозный! – топнул ногой аравийский бог. – Меня все боятся – значит, я самый сильный!
– Тьфу на вас! – в свой черёд добавил восточный бог. – Это я самый сильный, потому что я самый невозмутимый, и мне на вас наплевать.
Спорили они так, спорили, чуть под конец не подрались, даже восточный бог и тот не на шутку взбеленился, а тут глядь – русский бог неподалёку от них шароёхается.
– Эй ты, – заорали они ему, – иди сюда, придурок!
Тот не спеша к ним подваливает, сам маленький такой, плюгавый, рыжий, рожа у него конопатая и хитрая, а те-то из себя видные, величественные такие, пузатые, и смотрят на него важно.
– Чего шумим, братцы? – спрашивает у них русский бог.
– Да вот, – они отвечают, – мы тут четверо умных не нашли, кто из нас самый сильный; может ты, дурак, нас рассудишь, а?
– Отчего ж не рассудить, – охотно русский божок соглашается. – Это для меня плёвое