Буря в Па-де-Кале. Александр АрсаньевЧитать онлайн книгу.
не скромничайте, – протянула фрейлина. – Да и кто ныне не масон?!
– Тогда почему же вы решили обратиться ко мне? – Я догадывался, что у Марии Антоновны имеется ко мне какой-то свой интерес, как-то связанный с моими занятиями.
– Потому что вы отправляетесь во Францию, – императорская фаворитка прищурилась, от чего паутинка в углах ее глаз стала заметнее. Она была уже не так молода, как казалось на первый взгляд. Однако Император Александр, по слухам, баловал ее своим постоянством. – В Кале. Если я не ошибаюсь…
– Да, вы не ошибаетесь, – мрачным тоном отозвался. Мне все время казалось, что из-за какой-нибудь двери появится Кутузов, Балашов или сам Александр. – Мария Антоновна, вы ставите меня в ужасное положение!
– Я прошу вас о помощи! – взмолилась она. – И если у вас есть сердце, вы не можете не отклинуться!
Этого-то мне сейчас только и не хватало!
– Что вы имеете в виду? – устало осведомился я.
Мне не хотелось отказывать первой фрейлине в государстве, тем более, что она подслушала важный разговор и могла поставить под удар наше дело… Как-то я имел несчастие испробовать на себе, что из себя представляет месть оскорбленной женщины.
– Моя дочь, – Мария Антоновна всхлипнула, – моя дочь сбежала во Францию! Вслед за каким-то голодранцем! Я даже не знаю имени этого мерзавца! Спасите! Верните ее! Камеристка Ольги утверждает, что она собиралась в Кале! Но я даже не знаю: покинула ли Ольга Санкт-Петербург или со дня на день покинет его!
– У вас есть дочь?! – ахнул я. Одно время злые языки утверждали, что у Александра I родился незаконный ребенок.
– Есть, – устало проговорила Нарышкина и присела на стул. Мария Антоновна сняла у себя с груди цепочку с дорогим медальоном протянула его мне. – Оленька, – ласково проворковала она.
Я приоткрыл крышку и едва не задохнулся от удивления. На меня смотрели зеленоватые глаза графини Александровой, в которую я когда-то был смертельно влюблен. По крайней мере, в дни моей незабвенной юности мне так казалось… Это было первое чувство, оставившее в моей душе заметный след.
– Вы узнали ее? – улыбнулась Нарышкина. – Я вижу, что узнали!
Я еще учился в кадетском корпусе, когда впервые увидел графиню на одном из приемов. На ней было светло-зеленое платье, схваченное под грудью перламутровой пряжкой и парижская шляпка из золотистой соломки. Ее медовые волосы лучились на солнце, рассыпавшись по полуобнаженным плечам. Тогда я еще не знал, что этой юной прелестнице суждено блистать при дворе. Впрочем, я до сих пор не знал, как и многие, что она незаконная дочь Александра… Мы виделись с Ольгой наедине лишь однажды, но тогда мне удалось-таки сорвать с ее губ обжигающий поцелуй. Однако графиня дала мне понять, что это свидание первое и единственное, и нам никогда не суждено с ней быть вместе. Графине Ольге в ту пору было чуть более пятнадцати…
– Да, эти черты мне, кажется, знакомы, – ответил я. Хотя с портрета на меня смотрели надменные глаза обворожительной взрослой женщины, вполне осознающей