Непобедимое племя. Павел Николаевич АлексеевЧитать онлайн книгу.
вечер на западе как никогда полон красок и жив. Он умиротворяет, заставляет мыслить и дышать. Дышать взахлеб, полной грудью, до колик.
Я сидел на своей излюбленной лавочке возле дома. Элегантно откинувшись к спинке, разглядывал горную цепь, простиравшуюся с юга на север. Рядом стояли два вспученных кожаных чемодана, готовые вместе со мной к долгой дороге. 1900-й год для меня полон сюрпризов, и он еще не окончен. В Бронсе пятое октября, впереди бессонная ночь, а на рассвете я уезжаю… надолго или навсегда!
Я могу сидеть так часами, не шевелясь, размышляя, прокручивая в голове ворох мыслей. Со стороны в такие минуты я, должно быть, похож на памятник. И пусть, пусть люди считают, как им угодно, а я буду сидеть и думать, потому как затем я и родился, чтобы думать. Одни рождаются, чтобы стать портными, другие появляются на свет, чтобы убивать. Кто-то рождается кошкой, а кто-то коршуном. Нас связывает одно – рождение. Но сейчас я хотел думать не о том, кто кем родился, а о другом.
Городок у нас небольшой. Пять улиц, включая длинную центральную. Сплошные деревянные бараки для железнодорожных рабочих, угольщиков и людей прочих профессий, торговые лавки, мастерская, школа и университет. Кирпичная цивилизация до нас еще не добралась. Многие, как и моя мать, в свое время успели выкупить частный дом недалеко от города. Пешком идти минут десять.
Так вот, двумя днями ранее ровно в три тридцать пополудни я вышел из редакции газеты «Громкий Бронс». Для меня был небольшой праздник: мир, а если быть точным, небольшой городок Бронс, население которого едва перевалило за тысячу, увидел двадцать восьмой номер газеты. Конечно, для редакции это не событие, но для меня, для Теодора Ливза, еще какой повод заглянуть в салун , что находится на центральной улице. Выпуск-то непростой, а с моей статьей об индейском племени аджа. В ней я поделился своими мыслями о том, насколько сильно они полюбились мне. Да, за статью получил десять долларов. Это хорошая премия при моем заработке в пятерку за месяц.
Когда я наградил своим появлением бармена старика Тейлорса, тот сразу забубнил о деньгах, что я ему должен. Пришлось выложить пятнадцать центов и десять центов сверху. Затем я попросил его налить мне рому. Он любезно обслужил меня и даже угостил сигареткой.
Пока я наслаждался жгучим вкусом рома, справа ко мне успел подсесть мужчина. По профилю его лица я заметил, что красотой он не обделен. Сложно сказать, как я это определил, но казалось, что такие, слащавые внешне, с острым ястребиным взглядом и худым лицом только и привлекают женщин. Он примерно моего возраста – лет тридцать, не более, хотя я мог и ошибаться. Еще у него был шрам на левом виске. А кто сегодня без шрамов? И у меня есть этот мерзкий отпечаток. Помню, как брюхо себе вспорол, когда летел с дерева. Да уж, нечего было подглядывать за учительницей миссис Хронс. Все равно так ничего и не увидел.
– Не помешаю? – спросил он важным лидерским тоном.
– Нет! – ответил я и выплюнул горький сигаретный дым.
– Тейлорс, уважь тем же, – сказал он, а затем обратился ко мне: – Смотрю, любите выпить? Третий день и в то же время!
– Я пью, когда мой организм того просит, – задумчиво сказал я и, очнувшись, взорвался: – Какого мула вы за мной следите?
– Я тоже здесь часто бываю. Сижу вон за тем столиком, – сказал он, обернулся и крикнул: – Я сейчас подойду, парни!
«Пошел к черту, жалкий проныра!» – прозвучало со стороны. Я покосился на неопрятных завсегдатаев-картежников, что сидели за круглым столом в центре.
– Хах, шутят, – улыбнулся мужчина.
– Не нужно мне тут, – взвинтился я. – У меня отличная память… на лица в том числе. Вас здесь не было! Впервые вижу!
– Угомонитесь, – просил он.
– Вы мне не друг и даже не знакомый, чтобы успокаивать!
– Я так полагаю, друзей у вас нет, – сказал он обидчивым тоном.
– С чего вы взяли?
– Ваша одежда. Кто из нормальных людей пойдет в этот салун в сюртуке и белой рубашке? Вы либо благородных кровей, либо сумасшедший.
– По-вашему, только сумасшедшие носят сюртук?
– Нет. Просто в этом месте вы уж слишком выделяетесь, а значит, я за вами не следил. Верно? Как только вы входите сюда, то приковываете все взгляды. Спросите любого, и он вам скажет, в какое время и когда вас здесь видели.
– Что ж, мне теперь одеваться, как вы и как полтора десятка тех неотесанных фермеров?
– Кажется, разговор уходит не в ту сторону. Я Брэдли! – сказал он и протянул руку.
– Тео… – я поперхнулся и добавил: – Теодор.
– Значит, Тео?
– Нет, Теодор! – повторил я.
– Теперь знакомы? – спросил он.
– Допустим…
– Хорошо, – сказал Брэдли и шлепнул газетой по стойке. – Ты не знаешь человека, написавшего статью? – он ткнул пальцем в мою статью об индейцах, под которой было написано имя «Родоет Звил».
– Понятия не имею, – хмыкнул я. – Он что-то натворил?
– Нет. Я так понимаю, он хорошо разбирается