Волчица для императора чудовищ. Александра ИбисЧитать онлайн книгу.

      Пролог

      Он носит маски, не снимая,

      Но во тьме ночной

      Желаю, глупая, понять я,

      Кто ж он, мой король.

      Он засмеётся и поправит:

      «Я император, Кара».

      Меня склониться он заставит,

      А я буду и рада.

      Его чудовищем все кличут,

      Но сердце говорит,

      Что там под маской король прячет,

      То, что мне благоволит.

      Сижу на троне, а он рядом,

      И сердце моё стучит,

      Отравленное сладким ядом,

      Оно о любви молит.

      Возможно, мне не следовало этого говорить. Ни этого, ни всего того, что я сказала в дальнейшем. Но…

      – Если ты не уберёшь от неё руки, чёртов ты кусок дерьма, то я откушу тебе голову и насажу её на ограду возле лагеря!

      Томас оскалился.

      – Твоему брату это не понравится!

      – А мне не нравятся твои поползновения, – отрезала я. – Ещё одно слово, и я буду считать, что ты бросил мне вызов.

      – Малышка Кароль сможет сопротивляться?

      – Она сожрёт тебя заживо, псина!

      – Такая же псина, как и ты! – бросил Томас, но, наконец, отошёл от привязанной к дереву девчонки. – Какая тебе вообще разница, что с ней будет?

      – Мы не звери, Томас, – напомнила ему я, убирая кинжал, который всё это время держала наготове. – И они нам не враги. Она так точно.

      – Ты будешь утверждать то же самое, когда одни их воины будут трахать тебя и других наших девиц, а другие убивать мужчин? – зло выплюнул мне в лицо бывший деревенский кузнец, а ныне – человек, что принимает волчье обличье. Наши создатели обозвали его, меня и нам подобных оборотнями.

      – Свали, пока я тебя не убила!

      Томас вновь оскалился, но, перекинувшись в волка, скрылся между деревьев. Я какое-то время пронаблюдала за его серой грязной волчьей шкурой. Убедившись, что он действительно убрался восвояси, я подошла к пленённой девчонке.

      – В порядке? Он успел что-то сделать?

      Она помотала головой. Я оглядела её с головы до ног: на скуле синяк, рыжие волосы похожи на пакли, одежда грязная, словно её тащили по земле, и я не удивлюсь, если так и было. Голубые глаза смотрели на меня с недоверием, но хоть ужаса в них не было. Девчонка не знала, чего от меня ждать. Что уж говорить: я сама не думала, что буду кого-то сегодня спасать.

      – Если я тебя сейчас освобожу, сумеешь добраться до своих? – спросила я, вынимая кинжал. Пленница, увидев блеснувшую в моих руках сталь, сглотнула и снова помотала головой:

      – Я потеряла ключ, когда меня поймали…

      Я пригляделась к её одежде, пытаясь мысленно очистить её от грязи и зашить образовавшиеся дыры. Моё воображение нарисовало длинное голубое платье, красивое и из дорогой ткани. Простые девчонки таких не носят. И в паршивую осень такие не греют.

      – Ключ? Что за ключ? – уточнила я, зайдя ей за спину, чтобы разрезать верёвки на запястьях. Хотя она меня не видела, соизволила ответить:

      – Мой путь домой.

      Ответ бесполезный и бессмысленный.

      – Что же, без ключа тебе не откроют? – хмыкнула я, справившись с верёвками, и зашипела одновременно с пленницей. Запястья у неё были стёрты в кровь.

      – Ты не понимаешь, – всхлипнула девчонка.

      Я вышла из-за дерева, позволив обрезкам кровавой верёвки опасть в жидкую грязь, и, сняв с себя плащ, накинула ей его на плечи. Холодный осенний ветер, предвестник долгой зимы, набросился на меня, но пленнице определённо было холоднее, в её лёгком испорченном платьице, без шарфа или шали. К тому же, она выглядела слабее, младше, и была человеком, коим я уже не являлась.

      Девчонка удивлённо взглянула на меня. Хорошо, что она осознавала, что это жест доброй воли.

      – Не понимаю. Если тебя ждут, то и без ключа откроют, – предположила я, уводя её подальше от нашего лагеря, пока кто-нибудь ещё из компании Томаса не появился. Или не пошёл по воду из лагеря. Или…

      Мы перешли реку в том месте, где она была крайне мелкой. Именно из-за этой реки мы и раскинули лагерь неподалёку в лесной чаще. На мне были сапоги, на девчонке – тканевые туфли, что вязли в грязи. Наверняка у неё уже пальцы окоченели.

      – Это особый ключ! – возразила мне она. – Магический, понимаешь? Я его взяла, хотела брата в лагере найти, а тут…

      – То есть, тебя не должно было быть в лагере, когда наши набежали? – сделала очевидный вывод я, и так об этом догадываясь.

      Девчонка всхлипнула повторно.

      – Не ной! Сама виновата, терпи последствия!

      Но она всё равно заплакала.

      Я задумалась: то нападение на лагерь чернокнижников