Судьбы людские. А что скажут люди?. Олег МоисеенкоЧитать онлайн книгу.
а идти надо было. Оказалось, нечем было укрывать картошку, которую закапывали в бурт, можно было отправить туда Гапку, но та наотрез отказалась, заявив, что заведующий поручил ей заниматься в этот день взвешиванием телят. До болота от деревни было километра два, часть дороги надо было идти проселочной дорожкой, вдоль которой росли березы, дальше начинался подлесок, а за ним болото. Маланья собрала себе обед, взяла грабли, помогла Гапке накормить телят и прямо с фермы направилась на болото.
Она вышла на дорогу и сразу почувствовала чистоту воздуха, без запаха фермы, а еще ее поразила тишина. Она даже остановилась, ей показалась, что она попала в другой мир: до чего же красиво, а солнце какое! Забылись усталость и все гнетущие душу мысли, радостная улыбка украсила ее все еще молодое лицо. Маланья вдруг обратила внимание на старую березу, что росла чуть поодаль от дороги. На березе были видны ветки с золотистой листвой. «Словно пряди седины в волосах», – подумала Маланья, и снова появилась грусть. Она чувствовала себя еще молодой и сильной, ей легко работалось, только вот быстро выросли дочки и уже родился внук, как это все быстро произошло! Ей захотелось присесть и отдохнуть. Нехорошее у нее появилось предчувствие. Устала-не устала, только кто же будет тебе сено привозить, картошку в бурт закапывать, тыквы на огороде собирать, да еще работ сто по дому делать? Отогнала она от себя набежавшую слабость и незаметно вышла к болоту.
Архип уже был на покосах и повернул валки травы, чтобы она быстрее подсыхала от утренней росы. Он первым увидел Маланью и, радуясь встрече, замахал ей рукой, указывая, куда идти. Здесь, на просторе, к Маланье вернулось хорошее настроение. Увидев Архипа, она заулыбалась и вскоре была на своем покосе.
– О, да ты, кум, уже почти половину работы сделал, – произнесла, улыбаясь, Маланья.
– Половину не сделал, а трава уже подсохла и можно начинать ее грести и в копы складывать. Давай, кума, начнем делом заниматься, – в тон ей ответил Архип.
Работалось Маланье легко и радостно, она нагребала небольшие валки сена, а Архип собирал его вилами и складывал в копу. Еще осеннее солнце не перевалило на вторую половину дня, а сено уже было сложено в две копы.
– Ну, мы с тобой, Архип, прямо стахановцы, быстро управились. Давай присядем да перекусим, да мне надо к телятам бежать, тяжело там одной Гапке за ними управляться.
Пока Архип завершал копу, складывал вилы и грабли, Маланья расстелила платок, в котором принесла еду, и разложила ее.
– Садись Архип, перекусим, чем Бог послал, да я побегу назад.
– Куда ты все спешишь, Маланья, ты же посмотри на себя со стороны: не ходишь, а бегаешь, все торопишься. А куда торопишься, непонятно, – присаживаясь рядом, заговорил Архип. – Ты же еще молодая и такая красивая… (хотел сказать «баба», но вырвалось слово «женщина»).
Это заметила Маланья и покраснела, отвечать на слова Архипа не стала, они молча принялись за еду. Стоял чудный осенний день, на небе