Егерь: Назад в СССР. Алекс РудинЧитать онлайн книгу.
она всё дежурство напролёт смотрела сериалы. Сейчас, судя по репликам из динамика, Ира пересматривала «Ликвидацию».
Хороший сериал, сам два раза его смотрел с удовольствием.
– Ничего, нормально, – ответил я.
Я надеялся, что Ира просто запишет меня в журнал, даст расписаться и отпустит с богом.
– Давайте, всё же, давление померяем, – сказала Ира. – Хоть вы у нас богатырь, но за здоровьем следить надо!
Она улыбнулась.
Я улыбнулся в ответ. Ох, Ира! Будь я чуть помоложе…
А мне через полгода шестьдесят два стукнет.
Сел на стул и привычно натянул на левую руку манжету тонометра. К среднему пальцу другой руки прицепил датчик частоты пульса.
Ира нажала кнопку на клавиатуре. Подсоединённый к компьютеру аппарат загудел, накачивая воздух. Манжета плотно обхватила плечо.
Я несколько раз глубоко вдохнул и затаил дыхание. Постарался расслабить всё тело.
– Что деньги, Сёма? – резко спросил в Ирочкином смартфоне Давид Гоцман.
И сам себе ответил:
– Деньги – мусор! Тебе «вышак» маячит!
Насчёт денег я был согласен с Гоцманом. Вот только попробуй, проживи в наше паскудное время без этого мусора. На пенсию, которой периодически грозил мне начальник отдела эксплуатации, останется только тихо сдохнуть с голоду.
Пока выручало то, что никто из молодых водителей не горел желанием работать по ночам, в дождь и в снегопад. А я работал и не жаловался. Загонял пришедшие с линии троллейбусы в мойку. Потом на смотровую канаву, или на ремонтную. И снова расставлял на площадке для утреннего выпуска.
Еженощная производственная карусель. Сто машин в парке. Три водителя-перегонщика. По тридцать с небольшим машин на каждого. Не сахар.
Но рано или поздно начальство кого-нибудь найдёт на моё место.
Манжета зашипела, выпуская воздух.
– Давление нормальное, – сказала Ира. – А вот пульс высоковат. Вы таблетки сегодня принимали?
Принимал, а как же. И от давления, и для снижения пульса. Я их каждый день принимаю. А куда денешься?
– Наверное, быстро шли от остановки, – убеждённо сказала Ирочка. – Вы посидите минут пять, а потом снова перемеряем.
Хорошая она девка, добрая. Ну, как девка? Тоже за сорок ей уже. Дети почти взрослые.
Из приоткрытого окна тянуло сырым весенним холодом. Люблю весну.
Я сидел, равномерно вдыхая и выдыхая холодный воздух. Старался успокоить пульс. Гоцман в смартфоне колол Сеньку Шалого, как грецкий орех. Быстро и безжалостно.
– Положите руку с датчиком на плечо, – сказала Ирочка, снова включая аппарат.
Ну да, маленькая хитрость. Кровь отливает от пальцев, и пульс становится реже.
Аппарат снова загудел. В этот раз манжета так сдавила плечо, что рука онемела. Кровь равномерно постукивала в кончике пальца.
Ирочка бросила быстрый взгляд на монитор.
– Ну вот, другое дело!
Придвинула к себе мой наряд и поставила заветный штамп. Допуск на работу.
Я с треском оторвал липучку, снял с руки манжету и аккуратно положил на стол.
В вытертой полировке отражалось приоткрытое окно.
Конец апреля. Скоро и черёмуха зацветёт. Надо будет не забыть – принести Ире пару веточек.
– Хорошей работы, Сергей Иванович! – кивнула Ира и снова загляделась в смартфон.
– Спасибо, Ира! И тебе хорошего дежурства!
Я загнал троллейбус на смотровую канаву. Медленно, по чуть-чуть двигая двенадцатитонную машину, поставил задний мост над домкратами.
– Стой! – крикнул из канавы слесарь Дима. – Ручник!
Я поставил троллейбус на стояночный тормоз. Внизу, в канаве зашумели домкраты, приподнимая заднюю часть кузова.
Отключил управление и вылез из кабины. Дима уже взялся за электрический гайковёрт – откручивал гайки правого колеса.
– Ты один сегодня? – спросил я его. – А Мишка где?
Дима зло мотнул головой.
– Спит в раздевалке!
– Опять выпил, что ли?
Дима не ответил, насаживая головку на очередную гайку.
– Давай, баллон придержу, – предложил я.
Надел рабочие перчатки и упёрся двумя руками в упругую резину.
Дима открутил последнюю гайку. Оттащил гайковёрт в сторону и взялся за монтировку. Поддел ей колесо.
Я упёрся крепче, чтобы не дать тяжёлому колесу спрыгнуть со шпилек. Потом не поймаем!
В сердце вдруг слабо кольнуло. И почти сразу ещё раз, уже сильнее. Руки и ноги мгновенно ослабели, сделались ватными. По спине, под курткой прошла жаркая волна.
Я навалился на колесо. Только бы не упало на Диму! Придавит парня – не прощу себе.
Прижал всем весом непослушный тяжёлый диск из резины