Географ глобус пропил. Алексей ИвановЧитать онлайн книгу.
а мы приехали? – спросила Тата.
– Приехали, – убито вздохнула Надя.
Тата присела и начала ковырять лопаткой плотно сбитый шлак.
– Так, – деловито распорядился Будкин. – Сейчас я, как старый ирокез, пойду за дровами, а ты, Надюша, доставай мясо из уксуса и насаживай на шампуры.
– Я тебе домохозяйка, что ли? – возмутилась Надя.
– Надю-ша, не спорь! – игриво предостерёг её Будкин, обнимая за талию и чмокая в щёку. – Мужчина идёт за мамонтом, женщина поддерживает огонь.
– Кто тут мужчина-то? – с презрением спросила Надя.
– Поговори мне ещё! – прикрикнул на неё Будкин. – Хоу!
Он метнул в тополь маленький туристский топорик. Топорик отчётливо тюкнул, впиваясь в ствол. Будкин нырнул в машину, включил на полную мощь встроенный магнитофон, а затем развинченной боксёрской трусцой, не оглядываясь, побежал за топориком и в рощу.
– Хам, – заметила Надя, подняла сумку и понесла к мангалу.
– Папа, а песок не копается, – сказала Тата.
– Да бес с ним… Пойдём лучше на корабли смотреть, – предложил Служкин. – Давай садись мне на шею.
– Не урони её! – издалека крикнула Надя.
С Татой на плечах Служкин перебрался по дну промоины у берега, вышел на тракторную колею и двинулся к кораблям.
– Папа, а куда Будкин пошёл?
– На охоту за мамонтом. Он его на шашлык порубит, мама пожарит, и мы съедим. Мамонт – это слон такой дикий, волосатый.
– А ему больно будет?
– Нет, что ты, – успокоил дочку Служкин. – Он специальной породы – мясной. Когда его на шашлык рубят, он только смеётся.
– А почему мы его не видели, когда на машине ехали?
– Ты не видела, а я вот видел. Они все мелкие, шашлычные-то мамонты, – размером с нашего Пуджика.
– А Пуджика можно на шашлык порубить?
– Конечно, – заверил Служкин. – Только для этого его надо долго откармливать отборными мышами, а он у нас ест одну лапшу и картошку.
Служкин дошёл до ближайшего катера. Катер лежал на боку, уткнувшись скулой в шлаковый отвал – словно спал, положив под щёку вместо руки всю землю. Красная краска на днище облупилась, обнажив ржавчину, открытые иллюминаторы глядели поверх головы Служкина, мачты казались копьями, косо вонзёнными в тело сражённого мамонта.
– А что корабли на земле делают? – спросила Тата.
– Спят. Они как медведи: на зиму засыпают, выбираются на берег и спят. А весной проснутся и поплывут – в Африку, на реку Амазонку, на Южный полюс. А может, и в Океан Бурь.
– А мы на них будем плавать?
– Обязательно, – заверил Служкин.
С Татой на плечах он поднялся повыше по осыпи. За катером на мелководье лежала брошенная баржа, зачерпнувшая воду бортом, как ковшом. За баржей тянулись стапеля и груды металлолома. Темнели неподвижные краны. Заводские корпуса были по случаю воскресенья тихие и скучные. Вдали у пирса стояла обойма «Ракет», издалека похожих на свирели. В чёрной неподвижной воде затона