Тадж-Махал. Роман о бессмертной любви. Индира МакдауэллЧитать онлайн книгу.
террористы, – заявляет Эдвард.
– Нет, внутри они действовали молча, пока я не начала стрелять. Потом только короткие приказы. Но никакого «акбара». Они не исламисты, Эдвард. Посмотри. – Я до пояса откидываю простыню, которой накрыт террорист, и киваю на его волосатую грудь. Мгновение Ричардсон задумчиво смотрит на кучерявую растительность, плотно покрывающую грудь убитого, и кивает:
– Ты права, не исламист.
Патологоанатом с интересом уточняет:
– Потому что не обрезан?
– Нет, потому что не брит.
– Что?
У Эдварда нет желания проводить лекцию о мусульманских обычаях, он предоставляет это мне. Приходится объяснять:
– Налетчики понимали, что могут погибнуть. Если правоверный мусульманин знает, что предстоящий день может стать для него последним, особенно если впереди дорога к Всевышнему и в рай после уничтожения неверных, он обязательно выбреет все, кроме головы, а то и ее тоже.
– А… Да, вы правы. К тому же они действительно не обрезаны.
Я с трудом скрываю улыбку. Для большинства европейцев первый признак принадлежности к мусульманской вере или иудаизму – обрезание.
– У нас привыкли все списывать на исламский террор. Кто-нибудь взял на себя ответственность?
– Нет. Пока нет. Возьмут… – усмехается Эдвард.
Ричардсон прав, через день о своей причастности к налету объявят сразу несколько террористических организаций самого разного толка, хвастливо заявляя, что это только начало, и теперь англичане захлебнутся собственной кровью. Заявления столь напыщенны, что непричастность их авторов сомнений не вызовет. Те, кто действует, так не болтают.
– Ладно, – вздыхает Ричардсон, – полюбовались трупами и довольно. У нас еще одна встреча.
– С кем?
Отвечает он лишь в машине, сообщив так, словно разговор не прерывался:
– С Томасом Уитни. Это представитель аукционного дома, который организовал выставку. Надо же знать, чей алмаз похитили.
Особнячок на Сент-Джеймс, даже если это не их собственный, а арендованный, свидетельствует об успехах «Антиса». Они работают в субботу и воскресенье (для дорогих клиентов готовы на все, а недорогих здесь явно не бывает), но на двери входа табличка «Извините, приема нет». Это не для нас, тем более дверь не закрыта. А где швейцар?
В холле, кроме менеджера за стойкой, сосредоточенно изучающей что-то на экране своего компьютера, никого.
– Кабинет Томаса Уитни? – сурово интересуется Ричардсон.
Девушка, не отрываясь от своего занятия, качает головой:
– Сегодня нет приема. Позвоните, пожалуйста, завтра.
– Скотланд-Ярд! Где кабинет Томаса Уитни?!
Эдвард редко бывает разъярен, обычно это происходит, если ему мешают работать. Сейчас как раз такой случай.
– На третьем. – Это уже секьюрити в белоснежной рубашке, выскочивший на крик откуда-то из-за угла. Он услышал «Скотланд-Ярд» и понял, что препятствовать не стоит.
– То-то же! – ворчит Эдвард, зло впечатывая кнопку этажа. Хочется посоветовать