Кукла Коломбины. Елена ДорошЧитать онлайн книгу.
тсель не видать, а бандиты почти в затылок дышат. Ну как – саженях в пятидесяти пока что…
Город как вымер. Ни конных разъездов, ни пеших патрулей. Как так? Выходит, жандармы тоже по ночам спят. А говорили, что бдят сутки напролет! На Кирочной казармы нижних чинов жандармского дивизиона расположены, так почему никого не видно? Был бы шанс, что бандиты отстанут.
Где-то впереди, кажется, на Парадной, профырчал таксомотор. Жаль, трамваи в этот час еще не ходят. Вскочила бы на площадку, только ее и видели! И прохожих никого, так что помощи не проси.
Да и не приучена она.
Сад уже не казался надежным убежищем. Если заметят, куда свернула, да нагонят… В кустах удавить человека проще, чем на улице. Сунут труп поглубже и поминай как звали. Найдут ее истлевшие останки где-нибудь к концу апреля, скажут тятеньке…
Нюрка чуть было не всплакнула на бегу, но передумала. Только разозлилась пуще. Врешь, не возьмешь!
Вдруг с Потемкинской ей навстречу повернули какие-то люди. Громко переговариваясь и смеясь, они прошли мимо, на несколько мгновений заслонив Нюрку от преследователей.
Один из прохожих шагал чуть сзади и в общем галдеже не участвовал. Шел, прикрываясь воротником от противного мартовского ветра. Нюрка налетела на него, с силой развернула к себе лицом и припала, повиснув на шее. Раздались топот, шумное дыхание и ругань. Бандиты из ГОПа приближались.
– Где эта шалава?! – крикнул один.
– Свернула куда-то!
– В сад! По кустам ищи!
– Не уйдет, тварь!
Они пробежали так близко, что Нюрка зажмурилась. Бандиты покрутились, оглядываясь, и в самом деле рванули в сад.
Дрожа всем телом, Нюрка повисела на незнакомой шее еще немного и потихоньку сползла на землю, готовясь к нахлобучке. Хорошо, если только отругает. А ну как городового позовет? В участок, конечно, лучше, чем к бандитам на нож, но все равно не хочется. Опять же тятенька прознает…
И тут, к своему удивлению, Нюрка заметила, что прохожий вовсе не думает негодовать и возмущаться. Мало того, распахнув пальто, он прикрыл ее полой, а рукой – нет, даже двумя – обхватил, прижимая крепче.
Спрятал, одним словом.
Нюрка подняла глаза и увидела пред собой худое темное лицо. Странные льдистые глаза смотрели без улыбки и внимательно. Как будто изучали.
– Простите, дяденька, – выдохнула Нюрка.
– Рад оказаться полезным, – серьезно ответил господин и, отпустив ее, приподнял шляпу.
Ветерок колыхнул курчавые волосы надо лбом.
Он хотел сказать что-то еще, может быть, спросить, но тут из сада послышались голоса ее преследователей.
– Спасибо вам, век не забуду, – шепнула прохожему Нюрка и, не мешкая ни секунды, сорвалась с места.
Теперь уж точно не видать ее бандитам, как своих ушей!
Дома встретила грозная Фефа.
– Ты где это шаталась, бесстыдница? Тятенька извелся весь! Всю ночь не спавши! Капли три раза пил! Даже четыре!
– Да не кричи ты так, Фефа. Вот же я. Жива и здорова, – скидывая пальтишко, отбивалась Нюрка.
Та уперла руки в крутые бока.
– Ты-то жива! Ты-то здорова! А нас с Афанасием Силычем уже соборовать пора!
– Незаметно, что ты при смерти, – съязвила Нюрка и этим навлекла на себя новый поток праведного гнева.
– Ах ты, безбожница! Смерти моей желаешь? И так все нервы истерзаны до самой невозможности! Безобразница ты! Разбойница с большой дороги! Злодейка! – зашлась Фефа. – Вот погоди ужо! Возьмет тятенька ремень да всыплет по мягкому месту! Тогда узнаешь!
В комнате тятеньки зажегся свет. Разбудила все-таки, крикунья!
Нюрка свирепо взглянула на няньку.
– И нечего на меня очи бесстыжие таращить! – тут же бросилась в новую атаку та. – А если мы уже без надобности, если мы уж и спросить ничего не имеем права, так пусть тебя святые угодники покарают за такое к нам отношение!
Этот заход был из традиционных, и Нюрка поняла, что сейчас в дело пойдут слезы. Она хотела было прошмыгнуть мимо Фефы в кухню, но тут в коридор вышел тятенька. Одетый.
– Нюра, где ты пропадала? – строго спросил он.
Голос его, однако, дрожал. Нюрке немедля стало совестно, и она принялась вдохновенно врать:
– Тятенька, простите меня. И ты, Фефа, прости. Я у Краюхиных на Васильевском засиделась. На следующей неделе в гимназии испытания по математике. Сам знаешь, Зина в ней сильна. Вот и предложила меня подготовить получше. Мы и не заметили, как время разводить мосты пришло. Как я ни сокрушалась, а делать-то нечего! Уж вы простите меня, бестолковую!
Нюрка прижала к груди обе руки и сложила губы скобочкой. На глазах выступили покаянные слезы. Фефе сразу стало жалко дитятко.
– А поесть Краюхины тебе дали?
– Супу полную тарелку налили и чай с пряниками!
– А спала не на полу? На полу простудиться – раз