Мисс Райт и идеальный мужчина. Кристина ЗимняяЧитать онлайн книгу.
игналить умудрился. Масть его очередной девицы не поддавалась определению из-за обёрнутого вокруг её головы – наверняка пустой – шарфа. И вариант тут мог быть любой. Пожалуй, в коллекции нашего местного бабника не было только лысых… Так может уже есть?
Возникшая в моем воображении чудная картинка на миг даже вытеснила боль в ушибленной ноге и раздражение, без которого я никак не могла воспринимать Алекса Фрэйла. Впрочем, раздражение – это слишком мягкий термин, не способный в полной мере отразить мое отношение к данному индивиду. Этого заносчивого типа я совершенно не выносила с самого детства. Меня бесило всё: его успехи в учебе и спорте, семейное благосостояние, положение в нашем провинциальном обществе, популярность у дам всех возрастов, толпа друзей-приятелей, слишком высокий рост, характерная пружинящая походка, модная стрижка, дорогая одежда, неизменная ухмылка и даже пол! Ну почему он не родился девочкой? Почему я всю жизнь должна доказывать родне, что способна не только украсить собою чей-то дом, а ему с рождения прочили блестящую карьеру? Где справедливость?
В общем, соседа я искренне и горячо ненавидела.
Самым же большим прегрешением Алекса было то, что он активно подвизался именно на той стезе, которую я считала своим призванием. Этот мерзкий, гадкий, несносный мальчишка, блестяще окончив Вэлларийский Государственный Университет пять лет назад, в настоящий момент был одним из ведущих корреспондентов "Вэлларийского вестника". Мне же, просидевшей после школы два года дома, приходилось лишь мечтать о журналистике.
Семейство наше не то чтобы бедствовало, но и не процветало. Будь я парнем, средства на образование непременно бы нашли. Но отправлять учиться будущую жену и мать? К чему эти напрасные расходы?! Да еще и отпускать из дома юную наивную особу в большой, полный всяческих опасностей город? Ну уж нет! Примерно так рассуждали мои родители, и даже высказанная тётей Аделаидой мысль, что в столице можно подцепить весьма перспективного кавалера, не поколебала их убеждений.
Тяжко вздохнув, я подобрала пострадавший от столкновения с камнем велосипед, мстительно пнула этот самый камень в сторону обочины и, прихрамывая, побрела домой. Предстояло еще как-то пережить суету, которую наверняка устроят из-за моей "травмы", выслушать тридцать три лекции о необходимости смотреть на дорогу и скандальности одиночных поездок, на которую обычно закрывали глаза. От перспективы накатила тоска, но деваться было некуда – не ночевать же в кустах, укрывшись парой лопухов.
Вопреки ожиданиям наш милый лишь самую малость облезлый двухэтажный особнячок, носивший гордое название "Сизая вишня", встретил меня не охами и ахами, а лихорадочной беготней домочадцев. Ни меня, ни мое окровавленное колено, кокетливо выглядывавшее сквозь прореху юбки и поехавший чулок, ни изогнутое почти восьмеркой колесо не удостоили и взгляда. Словно я вдруг научилась применять крайне сложное, дающееся лишь избранным магам, заклинание невидимости.
– Да где же она?! – восклицала мама, в третий раз проносясь мимо.
Ошибочно отнеся ее реплику к себе, я попыталась отозваться, но мое робкое "Я здесь!" едва ли было услышано.
– Где эта дурацкая ваза? – Уточнение не внесло особой ясности.
– Какая, мадам? – Голос Эльвиры, или просто Виры, нашей бессменной вот уже два десятка лет экономки, звучал устало.
– Ну та, синяя, с уродливыми птицами и огромными ручками. Прабабушкина любимая.
– С ёжиками, миссис Райт. – Поправила описание Эльвира. – Вы же давным-давно велели на чердак снести это убожество.
– Немедленно найти! – Распорядилась мама.
Экономка кивнула и сделала пометку в блокноте, который держала в руках.
– Где табуретка? – заглядывая в каморку под лестницей, бубнил отец. – Где эта демонова колченогая табуретка?
– Розовенькая? – тихонько пропищала Бонни. Кажется, наша единственная горничная почти боялась быть услышанной. – Вы же ее в прошлом году сжечь велели, мистер Райт!
– Ка-а-ак сжечь? – проревел папа, захлопывая дверцу кладовой.
Висевшая над нею массивная рама сорвалась с гвоздя и шмякнулась на пол. Стекло, прятавшее от пыли вышитые шелком маки, мелкими осколками брызнуло под ноги отцу.
– Как редкостное уродство, мозолящее глаза безо всякой достойной причины, – процитировала я хозяину дома его давнее высказывание и была наконец-то замечена.
– Мэнди! – как-то по-людоедски улыбнулась мама. – Детка, где ты пропадала? Немедленно переодевайся и подключайся к работе!
– Аманда, – вторил супруге отец: – быстренько вспомни, что из прабабушкиной мебели убрали в сарай, а что на чердак!
– Милая, на кухне пирожки, – прошептала, подойдя поближе, заботливая Эльвира, – а ужина сегодня не будет.
– Не виноватая я, вы сами спалить велели, – всхлипнула вдруг Бонни, запоздало среагировав на гнев всегда спокойного хозяина.
– Да что здесь вообще происходит? – всплеснула я руками. Позабытый велосипед рухнул, зацепив стойку с зонтиками. И разлетевшиеся по всему холлу