Снайпер Маша. Григорий Васильевич СолонецЧитать онлайн книгу.
й, как участнику Великой Отечественной войны, бесплатно в пожизненное пользование выделил горисполком. Ключи лично мэр вручил, может, ради этого и приезжал на открытие новой девятиэтажной панельки в Малиновке.
Оно, конечно, хорошо жить отдельно, со всеми удобствами, но в молодости. А когда уже семьдесят пять, то ощущаешь себя в четырех стенах не совсем уютно, будто в одиночной камере: не с кем и словом перемолвиться. А случись не дай Бог что-нибудь со здоровьем, инсульт там или инфаркт, то и скорую некому вызвать.
Нет, у нее есть дети. Две дочери живут в Минске, замужем, обеспечены жильем, сын с семьей в Москве. Пять замечательных внуков, считай, уже выросли, недавно вот правнук родился. Так что есть кому о ней в старости позаботиться. Только хотела бы Мария Ивановна их всех видеть и слышать каждый день, а не по праздникам, вроде сегодняшнего ее юбилея.
Семьдесят пять – солидная цифра, что там ни говори: можно уже и помирать. Но, как говорит ее ровесница-соседка, пока ноги уже не бегают, но еще носят, сердечко, хоть и изношенное, стучит, а голова кое-что помнит и еще немного соображает, то надо жить в свое удовольствие и устраивать себе любимой маленькие радости вроде спонтанной покупки красивой вещи, похода в кафе, театр или на открывшуюся выставку.
Но сегодня она отправится в парикмахерскую, чтобы сделать новую прическу, это и будет маленький подарок себе. Одевшись, уже было открыла дверь, как зазвонил телефон.
«Наверное, младшая, Зоя», – подумала о дочери, которая вчера вечером советовалась с ней, что лучше подарить на день рождения. Мария Ивановна сказала, что цветов будет достаточно, все нужное у нее есть.
Подняв трубку, услышала вежливый незнакомый мужской голос, с заметным акцентом уточнивший ее фамилию, имя, отчество. Затем невидимый собеседник, почти не сомневаясь, спросил:
– Вы же воевали на фронте?
– Да. Была снайпером.
После небольшой паузы, вызванной, наверное, тем, что на другом конце провода сверяли данные, Мария Ивановна услышала:
– Фрау Ивушкина, битте-пожалуйста, вспомните, это важно, в каком городе вы закончили воевать?
– В Праге, 12 мая, – ответила сразу, потому что такое не забывается.
Трубка снова замолчала на несколько секунд. Потом в ней раздался тот же мужской голос с акцентом, но чуть более эмоциональный:
– Дела в том, что ви, навернае, и ест тот чэлавек, котораго давно разыскивает господин Мюллер…
– Какой еще Мюллер?! – всполошилась Мария Ивановна, вспомнив известного персонажа из многосерийного фильма о Штирлице.
– Герхардт, из Кельна. Он тоже воевал, только против вас. Ви ему спасли жизнь. Он очэнь хочэт вас увидеть и поблагодарить…
Тот неожиданный звонок из немецкого посольства не на шутку взволновал ее, спутав все планы. Идти в парикмахерскую перехотелось, туда при желании можно и завтра попасть, а новая прическа в ее возрасте атрибут отнюдь не обязательный, тем более что будут только свои: председатель городского Совета ветеранов уже поздравил по телефону.
Мария Ивановна в раздумье прошлась по квартире, пытаясь понять, что за немец ее ищет, ведь ни с кем из них она не была знакома и в Германии никогда не была. Неспроста ведь был задан вопрос: где закончила воевать? И она, в который уже раз, мысленно вернулась в Прагу, чтобы заново пережить свой действительно последний день войны, отмеченный в календаре 12 мая 1945 года.
…Как же не хотелось воевать после 9 мая, официально ставшего Днем Победы! Берлин пал, и над куполом поверженного рейхстага уже больше недели развевались наши красные знамена, а в чехословацкой столице, особенно на ее окраинах, остатки немецких частей продолжали отчаянное сопротивление. И оно становилось еще ожесточеннее, когда гитлеровцы открывали артиллерийский огонь, причем достаточно прицельный. Стало понятно, что такая меткость стрельбы обеспечивается корректировщиком, скорее всего, прячущимся на крышах домов. Небольшой группе полковых разведчиков, бегло прочесавших подозрительный район, увы, обнаружить его не удалось. Тогда на свободную охоту попросилась командир отделения снайперов сержант Ивушкина. Получив от комбата добро, со своей неразлучной СВТ-40 среди ночи забралась на чердак полуразрушенной высотки, стоявшей на небольшой возвышенности, но чуть в сторонке, как бы в тени жилого массива. Будь она вражеским корректировщиком, то, скорее всего, именно здесь устроила бы наблюдательный пункт: панорама открывалась хоть и неполная, но достаточно обширная. Мария стала терпеливо ждать рассвета. Что-то необъяснимое, может, сама госпожа Интуиция подсказывала, что ее сегодня непременно посетит удача.
Солнце уже поднималось над городом, когда через узкое окошко чердака метрах в пятидесяти слева от себя она увидела чуть сгорбленную крадущуюся фигуру человека в плаще цвета хаки. От нахлынувшего волнения сердце учащенно забилось, как попавшая в сеть куропатка. «Наводчик!» – молнией сверкнула догадка.
«Успокойся, – мысленно приказала себе. – Он как на ладони, к тому же не видит тебя. Сосредоточься и медленно, не спеша, прицелься. Промахнешься, второго шанса не будет – уйдет».
С