Преданные. Белое с кровью. Кристина РоберЧитать онлайн книгу.
1.jpg"/>
https://music.yandex.ru/users/chr-p.neganova/playlists/1003
Магия, проникающая под кожу, эмоции, выворачивающие наизнанку, кинематографичные декорации и герои, которым невозможно не сопереживать, – в этой книге есть все! Она стала той самой историей, которой я отдала частичку своего сердца. И, покрываясь волнительными мурашками, прожила еще одну жизнь.
Во второй части трилогии Кристина Робер пересняла «Игру престолов» с актерским составом «Элиты» и тем самым сместила спектр проблематики в сторону New Adult. Но, несмотря на все династические распри, «Преданные» остаются прежде всего эмоциональными качелями для читателей и главной героини, на которую сваливается все больше испытаний. Разбираться с внешними проблемами – сложно, но копаться внутри себя – труд непомерный. Все фантастическое к тому же здесь пропущено через призму восприятия ребенка нулевых, а потому каждый, в меру начитанности и насмотренности, ощутит характерный и приятный привкус молодежных сериалов, романов. Он, долго остающийся на губах, придает дерзости и свежести классической истории поиска себя и борьбы за любовь по принципу «нет повести печальнее на свете».
Читателям канала @anti_rober.
За то, что всегда готовы выслушать
Детство прошло, умчалось,
Растаяло без следа,
А песня в душе осталась,
И, кажется, навсегда.
Несется собачья стая
Мильоны веков вперед.
И я, как в детстве, гадаю:
Куда они? Кто их ждет?
Какая их гонит тайна
Средь стужи и тишины?
А вдруг они там отчаянно
Ищут во тьме хозяина,
С которым разлучены?
Пролог
Terra ignis, замок Стамерфильда.
Август 1999 года
С тяжелым вздохом Рита откинулась на подушки и прижала ладонь к мокрому лбу. Ведьма была права: эта ее чудо-трава («колдовская сон-трава» – так она ее назвала) облегчила процесс, хотя в какой-то момент Рите все же показалось, что мелкая чертовка решила на всю жизнь обосноваться в чреве и пить ее молодость, пока не иссушит до дна.
– Все закончилось, Харт-Вуд, – шептала Рита в потолок, – этот ад закончился.
Полчаса назад она родила ребенка. Девочку – ее билет в жизнь, которую ей обещали с рождения. Ребенка унесли сразу же, но Рита не возражала. Более того, сама хотела этого: никогда не видеть существо, воспользовавшееся ее телом.
Рита скользнула рукой к вялому животу и стиснула зубы. Ничего-ничего, она еще приведет себя в порядок.
С отцом ребенка, Николасом, у них с самого начала было соглашение: наследница в обмен на безбедную жизнь. Все просто. Родит живую, здоровую девочку – получит бездонный счет и может катиться на все четыре стороны. Хотя Николас, конечно, никогда такого не говорил. Кажется, он действительно ее любил, но порой Рита с трудом в это верила. Да и не была ей нужна никакая любовь: она сама по себе; и теперь у нее будет все, чтобы каждый чертов день ни от кого не зависеть.
Рита сжала кожу на животе и закрыла глаза, свободной рукой скидывая на пол подушки, которыми для удобства обложила ее ведьма-повитуха. Было душно, и от кислого запаха к горлу подкатывала тошнота. На мгновение Рита даже пожалела, что так быстро прогнала ведьму: ей бы не помешала помощь – открыть окна, например. Ну да ладно. Отлежится день-другой и покинет этот сучий мир навсегда…
Веки налились тяжестью; сон утягивал ее, через кожу под рукой на животе пробивался пульс, и Рита вдруг улыбнулась, сонно пробормотав:
– Успокойся, маленькая бунтарка. Подожди пару лет – куплю тебе пуанты…
Рита резко распахнула глаза и отдернула руку от живота. В голове непрошенно возникло воспоминание: девочка вышла из нее, повитуха держит на руках окровавленное тельце, взглядом сверлит беззащитное личико и сама Рита, забыв о пережитых муках, едва дышит и бесконечные секунды, как полоумная, шепчет:
– Закричи, закричи. Пожалуйста, закричи…
Но девочка не кричит. И кажется, сам мир останавливается, пока они обе ждут. А потом морщинистое лицо повитухи преображается, тонкие губы растягиваются в кривой улыбке, и она говорит – тихо и торжественно:
– Дышит.
Цепляется за взгляд Риты, оборачивает ребенка в пеленку и быстро идет к двери, а Рита смотрит им вслед и все еще не понимает, как же она дышит, если не кричит. И зачем-то ей так хочется услышать этот крик, но ребенок упрямо молчит.
– До сих пор молчит.
Рита