Приёмы сыска. Иван ПогонинЧитать онлайн книгу.
у ее барыни, вдовы полковника Василевской, которой были известны как факт их похищения, так и личность похитительницы, скрывавшейся под чужим именем. Подавляемая тяжестью собранных улик, Василевская призналась мне в укрывательстве кражи.
Следователь жестом остановил допрашиваемого:
– Потише, потише. Вы так быстро говорите, что мой письмоводитель не успевает.
– Виноват-с.
– Кхм. Кунцевич, а вам не кажется странным, что если расследованием занимаетесь вы, то очень часто похищенные вещи находят в узлах на улицах, в разных частях города? Нет, я только рад, что вещи находятся, но все же это весьма странно.
Скуридин внимательно посмотрел на Кунцевича.
– Не вижу ничего странного, ваше благородие. Я же писал в акте дознания, что Василевская, пытаясь замять разгоревшийся розыск, упросила вдову коллежского регистратора Елену Косицкую, от которой скрыла способ приобретения вещей Сорокина, подбросить куда-либо таковые, что Косицкая и исполнила, незаметно оставив их у ворот дворца.
– А еще Иванова жалуется, что вместе с вами ее допрашивал какой-то плотный, невысокий мужчина, который бил ее по голове толстой книгой. Было такое?
– Да вы что! Никакого давления на подозреваемых никто не оказывал, не пугал и насилия не применял. В комнате при допросе Ивановой я был один, никакого плотного невысокого мужчины со мной не было. Никто при мне ее не бил. Да и никакой толстой книги у нас в надзирательской отродясь не бывало, нам, знаете ли, газеты читать некогда, не то что толстые книги. Оговаривают-с.
Кунцевич обернулся к письмоводителю, старательно скрипевшему пером:
– Успеваете записывать? Или мне повторить?
Вернувшись в сыскное отделение, Кунцевич застал в надзирательской одного Петровского. Частный агент[1] пил чай вприкуску, но как только увидел Кунцевича, вскочил.
– Мечислав, ты где шляешься? Жеребцов тебя обыскался.
– Так я же ему говорил, что к следователю поеду, по делу Сорокина. Ох уж и пытал меня господин следователь! Хотел я ему рассказать, как ты Иванову Уложением о наказаниях по голове бил, да не стал, думаю – пусть живет друг Петровский. Черт! Из-за этого допроса без обеда остался. Налей-ка хоть чаю.
– Какой чай, Жеребцов тебя уже раз десять спрашивал, иди к нему быстрее.
Несмотря на фамилию и гордое имя Аполлон, чиновник для поручений столичной сыскной полиции Жеребцов ни статью, ни красотой не отличался. Он выслужился из самых низов, с должности вольнонаемного агента, знал сыск от и до, фанатично был предан делу и требовал такого же отношения от подчиненных. Аполлон Александрович мог закрыть глаза на многое: на пьянку, на мздоимство (если оно, конечно, не переходило определенных границ), но только не на равнодушное отношение к поручениям.
Едва взглянув на начальство, Кунцевич понял – Жеребцов чем-то очень взволнован.
– Ну наконец-то. Садитесь, Мечислав Николаевич. Вы герцога Лейхтенбергского знаете?
– Ни с одним из их Императорских Высочеств лично не знаком.
– Ах, Мечислав Николаевич, не паясничайте, не до этого сейчас. В общем, у герцога из кабинета похищена крупная сумма денег. Мы с Вощининым уже там отметились, Красов с двумя надзирателями продолжают осмотр. Дознание я поручаю вам. Срочно выезжайте на Дворцовую набережную, возьмите дежурный экипаж. Эту кражу непременно надо раскрыть. Вопросы?
– Какие, ваше благородие, могут быть вопросы!
– Ну тогда езжайте, езжайте с Богом! Я очень на вас надеюсь.
Князь Евгений Максимилианович Романовский, пятый герцог Лейхтенбергский, генерал-лейтенант, член Российского Императорского Дома, титуловавшийся Его Императорским Высочеством, был женат на родной сестре героя прошлой войны «белого генерала» Скобелева. Его супруга вовсю «дружила» с Алексеем Александровичем – родным братом правившего монарха. Об этой связи знал весь Петербург. Жена герцога каталась с Алексеем по столице в открытом экипаже, демонстрируя публике бриллианты, подаренные ей любовником. Герцог на роман его жены с великим князем смотрел сквозь пальцы: ведь их высочество платил не только по счетам Зины, но и по счетам ее пьяницы-мужа. Естественно, кражу у такого человека надо было раскрывать любой ценой. А не то Евгений Максимилианович пожалуется Зинаиде Михайловне, та – Алексею, тот – брату, и тогда беды не оберешься.
Кунцевич прекрасно понимал, что в случае неудачного исхода дела крайним окажется он. Могут и со службы погнать! Налаженная жизнь рухнет в одночасье. Придется искать место, экономить на всем, забыть про белошвейку, с которой сыскной надзиратель вот уже как два года состоял в незаконной связи.
Пролетка остановилась у парадного подъезда запасного дома Зимнего дворца в тот момент, когда оттуда вышел Красов с двумя надзирателями.
– А мы уже закончили, Мечислав Николаевич, долгонько ты ехал.
Кунцевич насупился:
– Как только мне Жеребцов поручение дал, так я сразу и выехал.
– Ладно,
Внештатный сотрудник сыскного отделения, служивший по найму и не пользовавшийся правами и преимуществами государственной службы (правом на производство в классный чин, правом на пенсию и т. д.).