Мысли вслух (11 февраля 1910 г.). Вацлав ВоровскийЧитать онлайн книгу.

      Вот депутат Лерхе серьезно уверяет, будто «вышел» такой «циркуляр», чтобы считать октябристов неблагонадежными. От кого этот циркуляр вышел и в чем должно выразиться подобное признание неблагонадежности партии Гучкова и К°, – это Аллаху одному ведомо.

      Что такое партия октябристов – это всякому на Руси достаточно хорошо известно. Что такое неблагонадежность – это, разумеется, еще лучше известно. Но как сочетать два эти понятия – над этим даже самый рьяный прокурор может сломать голову.

      Можете ли вы себе представить, например, того же Лерхе под надзором полиции, или Гучкова высланным из столицы административным порядком, или Лютце[1] прохлаждающимся в «не столь отдаленных»? Все это один анекдот.

      Конечно, толки о неблагонадежности октябристов и о «вышедшем» на этот счет циркуляре исходят от их ближайших конкурентов у общественного пирога – националистов. Конечно, Балашову с братией было бы очень выгодно опорочить октябристов в глазах кого следует, отодвинуть их от кормила, к которому они усердно тянутся, и самим занять это теплое местоположение. Но видно и впрямь близко светопреставление (помните о комете)[2], если так пало чувство самосохранения у избранных классов. Ведь во всех странах и у всех народов, наряду с конкуренцией промеж себя, искони существовала инстинктивная солидарность по отношению к другим общественным группам, не избранным. Солидарность эта подсказывалась «здоровым» чувством самосохранения. «Прекрасно, – рассуждали обычно избранные, – будем грызться из-за того, кому кушать головку и кому хвостик рыбины, но будем дружно стоять против поползновений тех, кто не имеет исторического права прикасаться к рыбине». Так и делали.