Ночь летающих гробов. Эдуард ВеркинЧитать онлайн книгу.
лнцу, она и сгорела… Нет жива-живёхонька, ползёт прямо на меня. И зубы стали вроде бы даже… больше. Мне страшно. Пытаюсь бежать, бегство – лучший способ общения с этими гадами… Но ноги вязнут, воздух какой-то резиновый, через него невозможно пробраться.
Когда воздух становится окончательно непроницаемым, я понимаю, что это сон. Кошмар. Меня бесят кошмары, из них тяжело выбираться. Лучший способ разделаться с кошмаром – как следует разозлиться. Если тебе снится оборотень, который собирается тобой полакомиться, – разозлись как следует. Прыгни на него, ощерив зубы, вцепись ему в глотку – и оборотень сразу испугается. А ты проснёшься. Кошмары любят пугать тебя, но когда ты их пугаешь – они отступают.
Поэтому я мгновенно разозлился, оскалился и представил, как у меня самого выползают здоровенные, в карандаш длиной, зубы. Как отрастает шерсть, искривляются пальцы, а мозг наполняется яростью.
Принятые мною меры подействовали почти мгновенно – морская свинка вдруг взлетела куда-то вверх и лопнула, превратившись в один сплошной звук.
Чпок-к-к!!!
Дзин-н-нь!!!
Нагло и настойчиво.
Дзинь!!!
Звонок в дверь – наконец разобрался мой не совсем проснувшийся мозг. Он же подсказал, что так по-дурацки может трезвонить только один человек.
Тоска.
Тоска, старушка Тоска. В смысле Тоська, Тонька, Антонина. Смахнув остатки сладкого послеобеденного сна и слюну с подбородка, я побежал открывать дверь.
– Всё дрыхнешь, Куропяткин, так всю жизнь проспишь, – не здороваясь и не разуваясь, Тоска прошла прямо в комнату и с гордым видом уселась в моё любимое кресло.
Я поморщился – недавно я постелил на пол ковёр ручной работы девятнадцатого века, почти новый, почти не побитый молью (нашёл в одном заброшенном доме с привидениями). А такой ковёр никак не терпит дурацких противотанковых сапожищ, в которых по старой привычке продолжала щеголять Тоска.
– Во-первых, послеобеденный сон – залог любой успешной деятельности, – сказал я. – А во-вторых, если к снам серьёзно относиться, то можно много полезной информации почерпнуть, например будущее увидеть.
– Ну и что тебе предсказала твоя сиеста? – ухмыльнулась Тоска. – Какое нас ожидает будущее? Надеюсь, светлое?
Тоска – не Тоска без язвительного замечания.
– Пока сказать трудно, но я обязательно проанализирую увиденное и ознакомлю тебя с выводами, которые сделаю. Уж не стану обременять твой закостенелый мозг сырым материалом.
– Свой смотри чересчур не обремени, – огрызнулась Тоска. – Я пришла к тебе с радостным известием. Нашим консорциумом…
– Чем?
– Консорциумом, – ответила Тоска. – То есть совместным предприятием на дружеских основаниях.
– Понятно. Литературку изучаем? Краткий словарь иностранных слов?
– Иногда мне хочется тебя убить, – сказала Тоска. – Вморозить, к примеру, в лёд. Правда, вмораживать в лёд как раз тебя не надо бы, так ты ещё сохранишься на миллион лет. Какие-нибудь пришельцы тебя разморозят, и порядок во Вселенной окажется под угрозой… Лучше тебя, Куропяткин, испарить…
– Я тебе потом книжку дам на дискете. Называется «Пытки в ареале восточных цивилизаций». Очень, скажу тебе, занимательное чтение. Там описываются, например, тридцать восемь приёмов для отделения головы от тела, все с иллюстрациями…
– Хватит, – отрезала Тоска. – У меня времени мало, а ты, как всегда, чушь несёшь.
– Извините, сударыня, университетов не заканчивали…
– Значит, так. Нашим предприятием, общественной организацией по изучению ужасного народного фольклора, «КиТ»…
– Знаешь, Тоска, надо было лучше нам назваться не «КиТ», а «ТиК», – веселился я. – «Тоска и Куропяткин». «КиТ» это что-то большое, величественное. А «ТиК» – это как раз про нас…
Я изобразил тик. Но не в одном глазу или, к примеру, на щеке, а во всём теле. Задрожал, затрясся и стал сползать на пол.
– Прекрати! – Тоска стукнула кулаком по стене. – У меня серьёзное дело, а ты кривляешься! Нами заинтересовались журналисты. Причём не местные, а представители центральной прессы!
– Это которые в центральные газеты свои вкладыши вечно подсовывают? – с усмешкой спросил я. – Так ведь недавно про меня статья была…
– Ну и что, что была? Ты совсем не думаешь о рекламе. А реклама – это двигатель… Двигатель всего! Чем больше статей, тем лучше!
Тут Тоска была права. Не то чтобы мне была нужна реклама в коммерческих целях, нет. Но реклама для придания общественного веса – это совсем другое дело. От такой рекламы я бы не отказался.
– Хотят познакомиться поближе, – рассказывала Тоска. – Может, даже документальный фильм снимут.
– Ну, пусть приходят знакомятся. Я им расскажу… чего-нибудь. Для документального фильма.
– Им не просто поболтать хочется. Им хочется поучаствовать. Репортаж написать. Я ему рассказала…
Я снова