Валерия. Роман о любви. Юлия ЕршоваЧитать онлайн книгу.
не чувствовал себя счастливым и если даже улыбается, то улыбка задыхается в его седых усах.
Ни с кем из артистов человек со шрамом не здоровается, только главе бэнда пожимает руку и что-то шепчет.
– Вот пансионат, – бросает на ходу Лев своим подопечным и, с трудом переставляя ноги, тянется к багажнику.
– Приехали, – улыбается главная женщина бэнда и треплет своего львёнка по щеке.
– Не пансионат, а военный лагерь, – замечает Алла, расправляя спину.
– Гримёрные в подвале. Очень крутые. И ресторан шикарный, – отвечает главная женщина и, зевнув, зовёт артистов за собой.
Твёрдость её голоса и спокойствие во взгляде убеждают Аллу – странный терем и правда пансионат, только немного военизированный.
II
Многоуровневая иллюминация не даёт Алле сосредоточиться: то брызги звёзд, то огни фейерверка. Она сжимает руками бокал с жидкостью, которая часа два назад была шампанским, и глаз не сводит с гостей. Перерыв в представлении, – артисты оставили лиры на сцене, задрапированной синим бархатом, и наслаждаются едой за столиком, сервированным специально для них у подножья сцены.
Алле удалось пересесть лицом к гостям и спиной к сцене, теперь весь зал у неё как на ладони, она не ест и не пьёт, просто сжимает бокал. Первую часть концерта Алла сидела спиной к залу, но ей удалось раза четыре повернуться и выдернуть из толпы несколько лиц, но каждое из них было не его.
Его лицо замаячило около мордочки, кричащей о желании выглядеть на тридцать, со вздутыми губами, обрамлённой залакированными буклями. Эту мордочку носит его новая жена. От сердца к горлу льётся горечь – какой же он негодяй! Готовое к бою слово подкатывает к последней преграде – её стиснутым зубам.
Алла набирает воздуху и готова уже выстрелить тем самым словом по негодяю, но тот уже обнимается с коротышкой в сером кривом пиджаке. За следующий незаметный поворот к гостям она выудила второе лицо: милое и грустноватое лицо брюнетки, которая прячет глаза, и слово, свинцом оцарапав гланды своей хозяйке, откатилось назад. А негодяй уже хлопает по спине нового своего подхалима. А как же! У таких бугров друзей нет, и Алла скользит взглядом только по его плечу.
– Когда ты исполнишь «Птицу»? – спрашивает она сына, наклоняясь к самому его уху.
– Тебе правда понравилось?
– Лучшего я не видела и не слышала, – улыбается Алла.
Иллюминация бьёт по столику артистов, а ведущий, размахивая микрофоном, приближается к Алле. Он вопит и дёргается в экстазе, словно только что выкурил весь кальян на балконе. Из потока стандартных фраз Алла не понимает ни одной. Она слепнет и жмурится. В это же мгновение чей-то взгляд из зала пронзает её с такой силой, что сводит позвоночник. Свинцовое слово катится ниже и ниже, а к горлу подступает тошнота. Алла мчится на улицу, а вслед ей доносится: «Ма-ам, а „Птица“?»