У входа нет выхода. Дмитрий ЕмецЧитать онлайн книгу.
xt-author>
20 сентября 201* г
Глава 1
МАРШРУТКА № Н
Идут четыре брата навстречу старшему.
– Здравствуй, большак! – говорят.
– Здорово, Васька-указка,
Гришка-середка, Мишка-сиротка
Да крошка Тимошка!
Рина сидела на тумбе, болтала ногами и ждала. Метро выплевывало людей. Рина насчитала девятьсот человек. Из них пятьсот десять – женщины. Оставив пятьсот одиннадцатую непосчитанной, Рина спрыгнула с тумбы и пошла покупать мороженое.
Денег у нее хватало либо на одну порцию хорошего, либо на две так себе. Поколебавшись, она попросила две. «Кто сказал, что они плохие? Они недооцененные!» – успокоила она себя.
Из задней двери тормознувшей машины вывалился пьяный. Он стал совать ей под нос свой паспорт и говорить, что в нем нет детей. Рину это не слишком удивило: она вечно влипала в истории.
Вместо того, чтобы быстро пройти дальше, она взяла паспорт и встряхнула. Из паспорта не вывалилось ни одного даже самого маленького ребеночка.
– И правда! – сказала она. – Нету!.. Ну ничего: когда обзаведетесь – сразу приходите за педагогическими советами!
Пьяный обиделся и стал хватать ее за рукав. Рина добежала до сурового патрульного, который с риском для жизни ловил бабку, незаконно продающую грибы на нитке, и сунула ему паспорт.
– Я тут документик нашла! Не посмотрите чей? – попросила она и нырнула за павильон.
Ждать оставалось тридцать минут. Во всяком случае, так сказал Кузепыч. Когда она увидит, что на указанном месте собрались девять человек, она должна нажать на кентавра. Один раз. Вот и все.
«Прикольно! Москвич в третьем поколении, а никогда не был на «Планерной»!» – понял Сашка, поднявшись в город. Свое любимое «прикольно» он всегда произносил с ударением на последний слог.
Что-то светлое летело высоко, над домами. Вначале Сашка подумал, это шар, но, присмотревшись, разобрался – обычный пакет. Летит себе, и никакой ему заботы, что под ним двадцать этажей пустоты.
Сашка шагнул к столбу и с интересом огляделся. Забавный район. Тесный, игрушечный. Дома подступают к павильону метро. Можно выйти на балкон и глазеть на толпу. А ночью, когда лежишь в тишине, слушать, как вздрагивает пол и где-то под тобой проносятся поезда.
Сашка сосредоточился, определяясь, куда ему теперь. Перед ним тянулась асфальтовая площадь с островками, к которым причаливали автобусы и маршрутки. Как всегда на конечных станциях метро, их было множество.
– Не знаете, где тут маршрутка № Н? – спросил он у женщины в красной ветровке.
Женщина играла с ребенком. Она рассеянно подняла глаза, и часть нежности, адресованной ребенку, случайно плеснула на Сашку. Почти сразу нежность на лице потускнела, втянулась куда-то внутрь, и Сашка пожалел, что оторвал человека от приятного занятия.
– Не знаю! – сказала женщина и снова нырнула в своего ребенка, как в пруд.
– А вы не знаете, где маршрутка № Н? – обратился Сашка к вынырнувшей из-за столба сутуловатой спине.
Спина качнулась, и Сашка сообразил, что с «не знаете» промахнулся. На него смотрел ровесник. Правда, чтобы это определить, Сашке пришлось бесконечно задирать голову. Парень был не просто двухметровый, а где-то под два-десять. Узкоплечий, длиннорукий. Зубы крупные. Два передних как у бобра. Глаза зеленые, насмешливые. Руки при ходьбе болтаются как веревочные, подбородок делает «чик-чик», вправо-влево.
На лбу у незнакомца Сашка увидел длинную, плохо заросшую царапину, уходящую под волосы.
– В лифт не вписался. Москва – городок карликов, – проследив его взгляд, словоохотливо объяснил долговязый. – А на предмет маршрутки проинструктировать бессилен. Сам ищу!
Сашка продолжил рыскать по площади. Про маршрутку № H не знал никто. Он дошел до последнего асфальтового островка и собрался возвращаться к метро, когда внезапно увидел на столбе лист с жирной буквой «Н».
Обозрев очередь, Сашка убедился, что в одну машину они вполне влезают. Поворачиваясь, задел рюкзаком стоящего перед ним парня. Тот оглянулся, оценивающе посмотрел и не плюнул, а скорее цыкнул на асфальт. Сашка подумал, что про таких говорят «пацан» или «пацанчик». Невысокий, плотный, в водолазке. Двигается неспешно, вкрадчиво, как кот.
– Макар! – он сунул Сашке твердую как деревяшка ладонь.
Сашка на всякий случай сильно пожал ее, ожидая, что сейчас будут тиски, и обманулся, потому что «пацанчик» даже не потрудился сжать пальцы. Получилась глупость. С одной стороны, с тобой зачем-то познакомились. С другой, к твоей руке отнеслись, как к дохлой рыбе.
Голос у «пацанчика» был соответствующий. Треснутый. С гнусавинкой.
– Как сам? Ничего? – спросил он без малейшего смущения.
Говорил Макар медленно. От слова до слова можно было протянуть веревку и сушить полотенца. Когда