Горячий ключ. Ирина МельниковаЧитать онлайн книгу.
Артем сморщился от отвращения, попытался прикрыть голову подушкой, но дребезжание не прекращалось. Тогда он потянул на себя простыню, обнажив при этом худые волосатые ноги, и только тут догадался, что звонит будильник. Не открывая глаз, он пошарил рукой по соседней подушке. Затем приоткрыл один глаз, чтобы удостовериться в том, о чем уже донесла ему рука: подушка была пуста. Значит, он один.
Артем закрыл глаз и чертыхнулся. Теперь придется перекатываться на другую сторону широкой, как аэродром, кровати, чтобы заткнуть эту дребезжащую глотку. Он вздохнул и с трудом, но все-таки дотянулся до будильника и с мстительным удовольствием швырнул его на пол.
Но звон продолжался.
Артем едва разлепил глаза, несколько мгновений тупо всматривался в темноту, соображая, какой идиот мог заявиться в гости за полночь да еще столь настойчиво давить на кнопку дверного звонка, и наконец понял: звонит телефон.
Он приподнялся на локте и с ненавистью посмотрел в сторону аппарата. С тех самых пор, как ему пришлось установить телефон, он неоднократно божился по утрам, что вечером уж непременно перенесет его ближе к кровати, но благие помыслы так благими и оставались, а телефон уже более года продолжал изводить его звонками на безопасном от выплесков хозяйского гнева расстоянии.
Артем встал и, не зажигая света, босиком прошлепал на кухню. Открыл кран с холодной водой, плеснул в лицо, потом сделал несколько глотков прямо из ладони. Телефон продолжал звонить.
Пробормотав парочку непечатных выражений по поводу чьей-то непомерной настырности, Артем подошел к кухонному окну и, отогнув занавеску, выглянул на улицу. За окном, в темноте, моросил дождь. До рассвета оставалось часа три, если не больше… А телефон все надрывался…
И тогда пришлось снять трубку и недовольно проворчать:
– Таранцев. Черт бы тебя побрал!
– Черт приберет не меня, а тебя в первую очередь! – прозвучало не менее ворчливое с другого конца провода. – Целый час звоню – ни ответа, ни привета!
– Между прочим, я спал! – ответил Артем и со вкусом зевнул прямо в трубку. – И я уже грозился оторвать башку всякому, кто помешает мне выспаться как следует!
В трубке достаточно язвительно хмыкнули и спросили:
– На ком, интересно, выспаться? Из столовой ты ушел с Оксаной, а Стаднючиха видела, как в твой подъезд заходила Любаша из багажного…
– Очень смешно! – сухо сказал Артем, с трубкой радиотелефона вернулся в спальню и, нащупав выключатель, зажег торшер с расплавленным синтетическим абажуром. Прищурившись, оглядел скомканную простыню и смятые подушки. Кажется, и вправду кто-то переночевал в его постели. Но вот кто именно, сообразить не удавалось: даже незначительное напряжение мозговых извилин вызвало приступ такой боли, что он едва сдержался, чтобы не послать по матушке своего ночного собеседника. «Сдаешь, полковник!» – подвел он итог напрасным попыткам вспомнить, кого соблазнил на этот раз, и пробормотал в трубку:
– Что там стряслось?
– Давай-ка ноги в руки и подваливай в аэропорт. На все про все у тебя час, не больше. Перспективный рейс намечается. И не смей волынку тянуть! А то соседи очухаются, живо его перехватят! – зачастил владелец компании «АвиаАрс» и он же организатор полетов Геннадий Михайлович Арсеньев.
– Что за черт! Я еще от последнего рейса в себя не пришел! Ты же сказал, что позволишь мне отдышаться пару дней!
– Какая, к дьяволу, пара дней? – Арсеньев недовольно посопел и уже более мягко сказал: – Думаешь, я не устал? Думаешь, мне не хочется сейчас в мягкую постель да под теплый бабий бочок? Но дело в том, что борт до Кызыла совершил вынужденную посадку в нашем аэропорту. Контрольная служба держит его на привязи, не выпускает пока. Пассажиры в бешенстве. Там какая-то правительственная делегация летит, их-то нам точно не отдадут. Но есть еще группа туристов. Человек десять, не больше… Желают попасть в Горячий Ключ…
– Держи карман шире, – усмехнулся Артем, – тебя к ним ближе, чем на пушечный выстрел, не подпустят. Наверняка какие-нибудь навороченные или совсем уж богом обделенные, если в нашу глухомань забрались.
– А, попытка не пытка! – с присущей ему лихостью ответил Арсеньев и с уже начальственной ноткой в голосе приказал: – Давай двигай сюда, да поживее!
Артем почесал в затылке, тоскливо посмотрел в сторону по-прежнему темного окна, хотел было сказать, что до конца месяца еще неделя, а он превысил уже полуторамесячную норму налета часов, но передумал и лишь вздохнул:
– Ладно, скоро буду, – и бросил трубку.
Он знал, что слова «норма», «инструкция» и «безопасность полетов» действовали на Арсеньева, как красная тряпка на быка. При их упоминании он надувался, словно индюк, пыхтел, ругался и все равно делал по-своему. Потому что всю свою пятидесятилетнюю с хвостиком жизнь прожил с единственным, но стойким убеждением, что всяческие уставы, кодексы, законы, а тем более инструкции для того и существуют, чтобы их обходить, нарушать, игнорировать, а то и вовсе плевать на них, особенно, если дело пахнет какими-никакими деньгами…