Русский исторический анекдот: от Петра I до Александра III. СборникЧитать онлайн книгу.
твои краденые!“» [151, с. 17.]
Камергер Иван Иванович Шувалов пригласил однажды к себе на обед, по обыкновению, многих ученых, и в том числе Ломоносова и Сумарокова. Во втором часу все гости собрались, и, чтобы сесть за стол, ждали мы только прибытия Ломоносова, который, не зная, что был приглашен и Сумароков, явился только около двух часов.
Пройдя от дверей уже до половины комнаты и заметя вдруг Сумарокова в числе гостей, он тотчас оборотился и, ни говоря ни слова, потел назад к двери, чтобы удалиться. Камергер закричал ему: «Куда, куда? Михаил Васильевич! Мы сейчас сядем за стол и ждали только тебя». – «Домой», – отвечал Ломоносов, держась за скобку растворенной двери. – «Зачем же? – возразил камергер. – Ведь я просил тебя к себе обедать». – «Затем, – отвечал Ломоносов, – что я не хочу обедать с дураком». Тут он показал на Сумарокова и удалился. [78, с. 58.]
К его <Ломоносова> великолепному погребению, на котором присутствовали с<анкт>-петербургский архиерей и многие другие вельможи, явился и Сумароков. Присев к статскому советнику Штелину, бывшему в числе провожатых, указал на покойника, лежащего в гробу, и сказал: «Угомонился дурак и не может более шуметь!» [78, с. 58.]
Однажды в прекрасный летний день пошел он <Ломоносов> один-одинехонек гулять к морю по Большому проспекту Васильевского острова. На возвратном пути, когда стало уже смеркаться и он проходил лесом по прорубленному проспекту, выскочили вдруг из кустов три матроса и напали на него. Он с величайшей храбростью оборонялся от этих трех разбойников. Так ударил одного из них, что он не только не мог встать, но даже долго не мог опомниться; другого так ударил в лицо, что он весь в крови изо всех сил побежал в кусты; а третьего ему уж нетрудно было одолеть; он повалил его (между тем как первый, очнувшись, убежал в лес) и, держа его под ногами, грозил, что тотчас же убьет его, если он не откроет ему, как зовут двух других разбойников и что хотели они с ним сделать. Этот сознался, что они хотели только его ограбить и потом отпустить. «А! каналья! – сказал Ломоносов, – так я же тебя ограблю». И вор должен был тотчас снять свою куртку, холстинный камзол и штаны и связать все это в узел своим собственным поясом. Тут Ломоносов ударил еще полунагого матроса по ногам, так что он упал и едва мог сдвинуться с места, а сам, положив на плечи узел, пошел домой с своими трофеями. [78, с. 58.]
Речь идет о побоище между Ломоносовым, его соседом по дому – академическим садовником Штурмом – и гостями последнего, причем эта безобразная сцена обычно рисовалась так.
26 сентября вечером у садовника были гости. Служанка садовника неожиданно натолкнулась в сенях на адъюнкта Ломоносова, который «незнаемо с какого умысла» там стоял. Обнаруженный, он стал шуметь и, ворвавшись в горницу, закричал, что гости Штурма украли у него епанчу. Когда ему предложили быть осторожней в выражениях, он схватил болван, «на чем парики вешают», и начал всех бить и «двери шпагою рубил», в результате чего Штурм, жена его и все гости выскочили из окна…