Курортная зона. Надежда ПервухинаЧитать онлайн книгу.
тихо рыгая, жаловалась Алиса Вадимовна взбитым подушкам из разрекламированного холлофайбера и бессчетно поглощала “Ессентуки № 17”. – Надо мне, дуре, диету соблюдать, а не жрать что ни попадя!
В самом деле, устрицы, на злоупотребление которыми так грешила Алиса Вадимовна, подавали в ресторане “Золотое тиснение” – там устраивался очередной помпезный банкет в честь знаменитого в определенных кругах супруга Алисы Вадимовны. И ей, любезной супруге, не пойти на банкет было все равно что стареющему альпинисту не взойти на Джомолунгму – трудно, обрыдло, а надо. Ведь наверняка там (на банкете, а не на Вершине мира!) будут эти грудасто-бедрастые стервы Любочка и Лизочка: просиликоненные красотульки, бритые лобки, татуированные ляжки, числящиеся в закадычных подругах Алисы Вадимовны и потому ненавидимые ею до колик в мочевом пузыре. Ненавидимые за то, что им всего по тридцать шесть, а она уже разменяла полтинник, и на их ляжках красуются похабные тату на темы китайского эротического эпоса “Цветы сливы в золотой вазе”, а дряблые ляжки Алисы Вадимовны прочно татуированы только целлюлитом, никакой лазерной терапии не поддающимся. Стервы Любочка и Лизочка не вылазят из соляриев, фитнес-клубов и центров здоровья – мест, о существовании которых избалованное негой тело Алисы Вадимовны предпочитает не знать. Алиса Вадимовна была (благодаря бизнесу мужа) катастрофически богата, но инвестировать деньги в благородный процесс радикального изменения внешности не желала. Она получала другое удовольствие, сродни сексуальному: по делу и без дела ревновала мужа к каждой паре стройных ног, притом закатывая эпохальные скандалы, собственноручно производила набор “секретуток” в фирму мужа (и собственноручно, упиваясь своей властью, вышвыривала за дверь неподходящую очередную “секретутку”). Муж смирялся и робко звал громоподобную супругу “ласточкой”, хотя не встречалось еще в природе ласточки весом в девяносто шесть килограммов. Но “ласточка” всегда оставалась начеку: покорный муж еще опаснее, чем бунтующий. Принес цветы – замышляет измену. Достал два билета на единственный в России концерт великих итальянских теноров – значит, в зале будет торчать и какая-нибудь мужнина пассия, лорнировать его биноклем, сигналить азбукой Морзе: “Я твоя, мой котик!” – покуда несчастная Алиса Вадимовна слушает до печенок доставшую “Санту Лючию”. Пригласил жену в ресторан без уважительной причины – там паче жди подлой каверзы! Какой же порядочный семьянин, даже и богатый, станет нынче тратить денежки на ресторанное кормление дражайшей половины – это только американцы таким извращением страдают, судя по их фильмам… Ну а уж если супруг вечерами просто тихо читает биржевые ведомости либо смотрит биатлон по телевизору – это значит все, хана семье: затаился, хитрит, лукавит, сволочь, вынашивает гнусный преступный замысел против святых брачных уз…
Вот и на банкете этом чертовом было: Аписа Вадимовна прекрасно просекла, что при виде стерв Любочки и Лизочки ширинка на штанах благоверного супруга чуть не лопнула с треском воздушного шарика. И, значит, Алиса Вадимовна в своих подозрениях права. И главная задача Алисы Вадимовны этого треска мужниной ширинки не допустить. То есть нейтрализовать Любочку, Лизочку и еще полдюжины голенастых цыпочек, одевающихся не как порядочные женщины – в бархат и изумруды, а как шалашовки-лимитчицы – в кургузый дырявый полиэстер, со стальными колечками в ушах, носах, пупках и сосках. Профурсетки!
Кольца в сосках, татуированные ляжки и кисельно дрожащие груди коварной Лизочки разбередили душу Алисы Вадимовны донельзя и вымели из тела остатки неустойчивого сна. Она резко (голову прострелил мигренозный спазм) села в своей царской кровати, отбросила стеганое шелковое одеяло, глянула на светящийся в полутьме комнаты циферблат. Половина третьего. За стеной, в отдельном дортуаре, мощно и слаженно храпел опостылевший супруг, которого Алиса Вадимовна и задушить была готова, и стерегла ревнивым оком посильнее, чем государственные охранники стерегут иные объекты стратегического значения.
Сон не шел. Алиса Вадимовна включила неяркий прикроватный светильник, пошарила отечной рукой по поверхности тумбочки: где-то должна стоять пластиковая туба с нитразепамом… Если только муж, мерзавец, не спрятал. Он, видите ли, считает, что сильнодействующие снотворные плохо влияют на ее слабое сердце! С-скотина, жирная скотина! Как следует прижечь твою мошонку жидким азотом – вот лучшее снотворное средство для измученной ревностью женщины!
Неожиданно для себя Алиса Вадимовна заплакала – тихонько, будто щенок поскуливал в тоненькую пустую косточку. От слез стало легче: мысли перестали быть яростными, рассыпались, перемешались, как кусочки бессмысленной мозаики… “Давно в церкви не была. Схожу, поставлю свечку Варваре Великомученице… Шум за окном странный, ветер, что ли? Да, ветер. Погода меняется, вот и давление шалит. А мой-то, мой-то как за банкетом на Римку Шуруфутян пялился, не знает, дурак, что Римка лесбиянка и сожительствует с женой своего шофера! Ох, грехи… Не выспалась вот. А к полудню у Кларочки быть надо – вторая примерка. Вот с Кларочкой мне повезло. И портниха толковая, и место свое знает, не заносится. И проймы хорошо делает. Надо будет ей потом хоть шоколадку подарить…”
Мысли о предстоящем визите к портнихе приятно согрели и улучшили настроение.