Странный ад Кроко. Или День крокодила. Евгения ХамулякЧитать онлайн книгу.
писанными школьными учебниками по физике и естествознанию? Что мы единственные и последние разумные существа во Вселенной? Гомо сапиенс – венец природы и бездонного космоса? Но если мы – тот самый венец, разумная верхушка пищевой цепочки, недавно освоившая космос, как смогли довести эту планету до такого ужасного состояния и ввергнуть самих себя в жуткий хаос, местами напоминающий ад? Этого учебники никак не объясняют.
А вот если представить себе, что планетарный кошмар – не наша вина, не мы истребляем друг друга и все живое вокруг, а нас заставляют все это проделывать тайные темные силы, пишущие учебники по физике и естествознанию, где яблоки никогда не упадут вверх, и нет ничего после смерти, а значит, и смысла в жизни, – то сердце отзывается на эту правду. Тогда получается, что… Все вокруг ложь. В таком случае кто же мы и на что способны?
И тут, словно древние духи, встают в памяти древние мифы, которые мы знаем как сказки про бессмертных богов, про коварных змеев-горынычей, про космические путешествия, про вселенский разум, к которому каждый из нас подключен и способен творить свой мир без границ: без боли, без болезней, без расставаний, без смерти. Стоит только откусить волшебное яблоко, выпить живой водицы и узреть темные силы и устроенные ими козни, взявшие наши дух и душу в плен отчаяния от бессмысленного существования с одной единственной целью – отобрать то бесценное, за что ведется последний бой, – вечный двигатель, бьющийся в сердце каждого человека, – бессмертного и бесконечного, истинного бога и творца всего видимого и невидимого, который, проснувшись, будет способен покончить с этим Адом.
Очень странным адом, куда попали герои этого фантастического романа, люди и крокодилы.
«Странный ад Кроко или День Крокодила»
Глава 1. Бег
Честно сказать, не помню ничего из того, что произошло до того момента, что я помню. Просто знаю, что произошло нечто ужасное… Перед глазами, которые слезились от ветра и бьющих со всех сторон веток лицо, стояла такая картинка: события, похожие на разъяренных крыс, злобно шипели на меня и разбегались в разные стороны, а я не могла поймать за хвост ни одну из этих проклятых отвратительных созданий. И, честно сказать, мне совсем не хотелось знать, что каждая из них означает. Внутри томилось гадостное чувство, что лучше даже и не пытаться вспомнить. Лучше не надо…
Однозначно я находилась под действием шока или чего-то похуже, раз моя память благожелательно отключилась. Все это напоминало кошмарное сновидение, где все случается само собой и без твоего контроля и желания. Я такая добрая и милая Красная Шапочка, бегущая с корзинкой по лесу, за которой гонится ужасный Серый Волк. Только с одним «но»: что-то внутри подсказывало, что я совсем не похожа на милую девочку с пирожками, и, по-моему, моя сказка не закончится хорошо. А тот отчаянный бег напряженных мускулов и внутренний истошный вопль ужаса скорее делали меня похожей как раз на испуганную крысу, удирающую от метлы дворника.
При желании, наверное, можно было бы восстановить ход событий, причинно-следственную связь, где и как все началось и, каким образом я довела свою жизнь до такого отчаянного момента, что вынуждена была с изумлением безвольно наблюдать за тем адом, что творился вокруг. Мелкие ошибки сменялись крупными неприятностями и непростительными проступками, за которыми следовали новые провалы. Каждый день будто писался под диктовку гениального сценариста-маньяка, обожающего кровь и ужасы, и я не могла остановиться, словно тряпичная кукла, следовала каждой букве этого ужасного сценария, двигая ручками и ножками, как по команде.
Отчаяние подкатывало к горлу, ибо каждая секунда дьявольского бега, оборачивалась прозрением, явственно мне подсказывающим, что сумасшедший сценарист – это тоже я.
Поэтому желания вспоминать у меня не возникало, и я была очень благодарна памяти за безумное забытье… и бегу – за возможность отключиться.
Хотя это был не сон…
***
Какого-то числа во вторник я просто бежала по серому осеннему лесу, полному сухих серых листьев, которые нещадно скрипели и рассыпались в пыль под моими ногами. Бежала, судорожно глотая горькие слюни и соленые отчаянные слезы. Бежала, потея от накатывающих волн страха и отчаяния, от невольно встающих перед глазами картин расправы и правосудия надо мною. Бежала от погони, устроенной органами наказания по особо опасным криминальным субъектам.
Я бы бежала еще быстрее, но внутри будто сидел злейший враг, судейским холодным тоном отчеканивающим приговоры за совершенные проступки, от чего перехватывало дыхание, и я вынужденно теряла силы и сбавляла ход. Этот враг назывался Совесть. Глас вещал из невидимого ранее органа, который до этого злополучного вторника не ощущался в моем организме, обвинительно и беспрекословно предрекая близость скорой справедливой расправы, а страшный треск и шум от ломающихся веток и листьев подло имитировали шорох взлетевшей кипы бумаг, где черным по белому было начертано за что мне предстоит гореть в аду…
Дьявольский