Чур, все в домике!. MARIA TARANENKOЧитать онлайн книгу.
иям поведения людей в период эпидемии посвящена довольно большая область социологии. А вот данных о том, как реагирует население именно в ситуации пандемии, у нас гораздо меньше, просто потому что последняя крупная пандемия случилась ровно сто лет назад. Наша дисциплина тогда находилась в зачаточном состоянии, поэтому ту самую испанку с социологией связывает только то, что от нее умер один из классиков – Макс Вебер. Дело в том, что эпидемии и пандемии воспринимаются по-разному. Есть известный тезис Джереми Шапиро о том, что эпидемии сплачивают, а пандемии разобщают. В ситуации локального карантина, когда какой-то определенный район, город или даже страна исключаются из мирового сообщества в связи с заражением, это приводит к солидаризации людей. А в случае пандемии все в равной степени чувствуют разобщенность.
Эпидемии и пандемии часто сравнивают с войнами. Насколько точно такое сравнение?
Военная метафора – обычно первое, что приходит в голову, когда нужно быстро мобилизовать людей. «Всё для фронта, всё для победы». Однако в ситуации пандемии главная задача – как раз демобилизовать население. Логика карантина – это логика изоляции, которая направлена на распад социальных связей, в том числе чтобы предотвратить народные волнения. В то же время с небольшим запозданием начинает формироваться и другая метафора – электронного концлагеря. Появляются сомнения: да, карантин – это важно и нужно, но вообщето у нас нет никаких гарантий, что меры, которые сейчас оттачиваются, не будут впоследствии использованы против нас, и рождается еще много дополнительных страхов. То есть мы живем в ситуации, где основной ставкой в медиаигре становится торговля страхом. Остается только вопрос: каким именно страхом какое СМИ будет торговать? Если вернуться к испанке, там пандемия буквально совпала с последними годами Первой мировой войны и распространению вируса способствовали активные перемещения людей в ходе военных действий. Сегодня мы видим совершенно противоположную картину: первой реакцией на переход от эпидемии к пандемии было тотальное прекращение мобильности. Зато в СМИ это сравнение с войной по-прежнему работает. Социолог Питер Бэр, исследовавший вспышку SARS-CoV-1 (атипичная пневмония. – Прим. ELLE) в 2003 году, описывает, как китайские власти использовали эту метафорику: «мы все на фронте», «враг бесчеловечен» в прямом смысле слова, «врачи – герои», они принимают первый удар на себя, «зараженные – военнопленные». Правда, впоследствии эта метафора стала работать против тех, кто ее запустил, потому что солидаризировавшиеся гонконгцы сразу пришли к выводу, что пекинское командование глупое и некомпетентное, следовать его указам бессмысленно, поэтому нужно организовывать себя самостоятельно. В итоге протесты там не стихают до сих пор.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.