Мемасики временных лет, или Служба поиска авторов цитат. Вадим НестеровЧитать онлайн книгу.
ом будущем.
И, надо сказать, песня, написанная композитором Евгением Крылатовым на стихи поэта Юрия Энтина, заслуженно вошла в "золотой фонд" русского искусства. Она и сегодня живее всех живых, ее пели, поют, и будут петь еще много-много лет. Как правильно сказал Евгений Крылатов в 2002 году, «это призыв, молитва, мольба о детях, чтобы они жили лучше, чем мы».
Так что – получается, устойчивое словосочетание "прекрасное далёко" подарил русскому языку поэт Юрий Энтин?
А вот и нет. Дело в том, что в тогдашние времена стихи для песен писали энциклопедически образованные люди. И Юрий Энтин, имеющий два высших образования – историческое и редакторское, конечно же, блестяще знал русскую классику.
Поэтому и использовал в песне крылатое выражение, введенное в русский язык блистательным Николаем Гоголем.
Именно Гоголь, который работал над своими "Мёртвыми душами" в Италии, написал тогда в 11 главе: «Русь! Русь! вижу тебя, из моего чудного, прекрасного далека тебя вижу».
Потом на Гоголя наехал главный литературный критик страны, "неистовый Виссарион" Белинский в своем знаменитом "Письме Н.В. Гоголю 1847 года", которое в советское время даже в школьную программу входило: "Вы столько уже лет привыкли смотреть на Россию из Вашего прекрасного далёка, а ведь известно, что ничего нет легче, как издалека видеть предметы такими, какими нам хочется их видеть; потому, что Вы в этом прекрасном далёке живёте совершенно чуждым ему, в самом себе, внутри себя…".
Полемика эта прогремела на всю читающую Россию, и выражение "прекрасное далёко" прочно вошло в русский язык, да так в нём и осталось.
Глава 2. "Анкор, ещё анкор!"
В этой главе мы с вами поговорим о выражении "Анкор, еще анкор!".
В наше время эти слова ассоциируются исключительно с одноименным фильмом Петра Тодоровского, вышедшим на экраны в 1992 году.
Фильм этот рассказывает о послевоенной жизни небольшого гарнизонного городка, где все всё друг про друга знают, где офицеры жестоко бухают, где жены от беспросветной скуки изменяют мужьям, а те в ответ бегают за ними по улице с пистолетом.
В гарнизоне разворачиваются любовные треугольники, углами отбивая людям головы, кипят шекспировские страсти, а в финале главного героя, следуя тогдашней традиции освобожденного кинематографа, злое "кей-джи-би" отправляет в GULAG.
Фильм не был плох, но был лжив. Ложь не в том, что в гарнизонах не бывает гадства и прелюбодейства – бывает, еще как бывает. Проблема в том, что по версии Тодоровского-старшего, кроме гадства и прелюбодейства, ничего в офицерской жизни и нет – а вот это уже вранье. Ну да бог с ней, с нашей творческой интеллигенцией, у нее вообще в последнее время большие проблемы с умением показать что-то светлое и высокое – не то таланта не хватает, не то разлитие желчи не способствует. Вернемся к выражению "Анкор, еще анкор!".
Смысл названия фильма мало кто считал еще тогда, а уж сейчас – тем более. Меж тем это явная отсылка к последней, незаконченной картине великого русского художника Павла Федотова, которая так и называется: "Анкор, еще анкор!". На картине изображен скучающий опустившийся офицер, заставляющий свою собаку прыгать через трость.
И если смыслом картины была зеленая тоска гарнизонной жизни (которую и зарифмовал со своим фильмом Тодоровский), то в названии художник иронизирует над слабой образованностью провинциальных офицеров.
Дело в том, что слово «анкор» – русская транслитерация французского слова encore, которое означает… «еще». "Анкор, еще анкор!" – это глумление над бездумным, неоправданным употреблением иностранных слов – вроде сегодняшнего засилья "эйчаров" и "коучеров".
Картина Федотова была очень популярной, и выражение "анкор, еще анкор!" вошло в русский язык, став тогдашним аналогом сегодняшних мемасиков в стиле "– МГИМО финиш? – Аск!".
Потом все забылось, конечно.
Глава 3 "Великий кормчий"
В этой главе мы с вами поговорим о выражении "Великий Кормчий".
"Кормчий" – это просто синоним слова "рулевой". Но если набрать в поисковике это словосочетание, то 90 ссылок из 100 будут про лидера Китая Мао Цзедуна. Выражение "Великий Кормчий" столь часто применялось к нему, что стало, по сути, его титулом.
Однако Мао был далеко не первым, кому присвоили этот титул. В определенной степени он его унаследовал от своего "учителя" – лидера мирового коммунистического движения Иосифа Сталина.
Иосифа Виссарионовича впервые назвали "великим кормчим" 24 сентября 1934 года на страницах газеты «Правда». Употребление этого титула было даже в определенной степени оправдано, поскольку заметка была посвящена героическому переходу судна "Федор Литке" из Владивостока в Мурманск по Северному морскому пути. Впервые в истории этот переход был выполнен в одну навигацию, и газета, ликуя, писала: "Победа одержана, трудности преодолены благодаря сплочённому коллективу, указаниям великого кормчего ленинской партии товарища Сталина и решениям XVII партсъезда".
Выражение