Периоды. Лина Иванова (Полина Андрукович)Читать онлайн книгу.
s> оскорбленитенет оскорбление
весь,
весь – тишина
Из семени растёт дерево, выбрасывает собственные семена, из них растёт несколько деревьев той же породы, и постепенно получается лес, в котором не может быть двух совсем одинаково выглядящих веток; день идёт за днём, и повторяются, никогда не повторяясь в точности, повседневные простые действия, впечатления и то, что называется мыслями: работа и игра ума, в котором непосредственно мир взаимодействует с памятью и время от времени, часто совершенно непроизвольно, оказывается переведён на слова.
в тишине под облаками
слово «свобода» звучит
странно
кто бы его ни произ
носил
Тексты Полины Андрукович – неразрывное растущее целое, и давно отмечено одно уникальное их свойство – следствие уникального же творческого метода: здесь не бывает неточных и лишних слов: ни в стихотворении из одной строчки, ни в самой большой поэме. Дело, видимо, в том, что поэт, в отличие от многих других, не «конструирует» (в сконструированном тексте, самом верном по мысли и сильном по форме, всегда будет несколько слов-подпорок и слов-заплат, изобличающих «рукотворность») – не «конструирует», а «растит», как можно растить цветы на подоконнике или кристаллы в лаборатории. Если говорить о «метасюжете», растит и наблюдает, в конечном счёте, собственную жизнь, и, за счёт этого (в самом конечном счёте), – весь мир, всю реальность.
…нет, это не я «пою», это
просто поток течёт сквозь
меня
в нём
время
перемешано с
мгновениями, а мгновения в нём
перемешаны с
вечностями
Читатель оказывается тоже в позиции наблюдателя – совершенно наравне с автором, то есть встречает редкостное уважение и доверие, не будучи подвергаем никаким манипуляциям: он здесь ни советчик, ни врач, ни на лестнице колючей разговор: не пытаются из него сделать ни ученика, ни друга, ни то, что в идеологиях называется «единомышленником». Он просто – равный, равный перед лицом правды.
Отсюда – второе свойство: о каких бы событиях и явлениях человеческой внешней и внутренней жизни, сугубо персональных, ни прочитал читатель, он не только не смущается как «подглядывающий», а чувствует (чтобы не сказать – празднует) победу над собственным страхом ума, или победу над стыдом тела.
Искусство всегда демонстрирует мгновения гармонизованного хаоса, именно на мгновения и замирающего; автор же раз от раза сталкивается с чем-то неуправляемым – но сталкивается не намеренно, а просто будучи человеком, – и получается, что искусство, как и вся жизнь – не только своего рода исследовательская наука, но и как бы военное дело, а самая правдивая поэзия оказывается, по сути, и самой «приключенческой».
в облаках идёт война
их много-много
и они непрерывны
а Пустота победила
и материя победила
их победа непрерывна
Специфические, автономные образы и знаки здесь полупрозрачно существуют поверх и внутри повседневности, как бы всё время туда-сюда сквозь неё пролетают и, сделавшись привычными, не остаются незамеченными; они переживают непрерывные метаморфозы: то захватывающие, то спокойно и радостно следующие логике особого рода философского юмора, то навязчивые и утомительные, но ни в каком случае стихи не «драматизируют», не «повышают голоса»: ни удивляясь, ни радуясь, ни отчаиваясь.
видела в монастыре человекоподоб
ных аистов, их прямые человечьи
бёдра были сильными, покрытыми
густым пушистым оперением бе
лым, а один был с рыжими пя
тнами. В монастыре мы мнет искали
компромат на некоего политика,
но нашли только белый хрусталь
ный шар и унесли его – на пам
ять. А цветы надо поливать, и я верн
улась: солнце освещало картинки на сте
не.
И – метаморфоза: усталость оборачивается силой, озадаченность – глубиной постижения вещей действительно сложных, неразрешимых и не до конца понятных; растёт невыдуманный и неповторимый поэтический мир.
и это – то, что после
всего (и после Ангелов) —
это невозможно
вспомнить,
потому что
мы это не
забыли
часть