Операция «Моджахед». Лев ПучковЧитать онлайн книгу.
м – лето. Конец мая, отличный сезон для жителей Кавказа. Для всех жителей, без исключения. Одним удобно по «зеленке» шарахаться, мины к трассам подтаскивать и засады устраивать. Другим сподручно делать рейды и засады на те засады – без риска подхватить за ночь неподвижного лежания воспаление легких. Одним словом, хорошая пора, в известном смысле весьма продуктивная.
Сквозь гущу листвы пробился игольчатый солнечный лучик и боевым лазером впился прямо в веко Петрушина.
– Снайпер, – констатировал я. – Точно в глаз.
– У нас любой пацан белку в глаз бьет, – сообщил Вася Крюков. – И никто снайпером не обзывается. Просто так надо, чтобы шкуру не портить. А тут взял ствол в руки, саданул по нашим пару раз, его тут же завалили, а в отчете – «уничтожили снайпера»…
– В такую пору только на сеновале валяться, – Петрушин, перестав жевать травинку, уклонился от назойливого луча и мечтательно зажмурился. – С какой-нибудь мясистой дояркой Машей…
– И чтобы жопа была – как четыре моих, – тотчас добавил практичный Вася. – Такая… Ну – такая… Короче, вечером шлепнешь, утром проснулся – а оно еще трясется…
Мы, уважаемые господа и дамы, тут не просто так валяемся, а службу несем. В засаде сидим. «Мы» – это группа боевого применения команды № 9: майор Петрушин, капитан Крюков и ваш покорный слуга – лейтенант Кочергин. В августе, кстати, ожидаем одномоментное «озвезденение»: мне срок на старлея выходит, а Васе – на майора. Если доживем, придется крепко проставляться.
Те, кто с нами уже знаком, наверняка сейчас усмехнутся. В прошлый раз тоже все начиналось с засады. Но это не наша вина, просто так уж получается: если перефразировать известное изречение «кто ищет, тот всегда найдет» (читай дальше – на задницу приключение), можно с уверенностью утверждать – «кто долго сидит, обязательно чего-нибудь высидит». Как та хрестоматийная Курочка Ряба яичко непонятного качества.
И мне, например, в данном случае совсем не смешно. Скорее, грустно. Грустно, потому что мы сидим в засаде не у вражьего села Ведено или в каком-нибудь подобном местечке, а в окрестностях Моздока – южного форпоста России. Это наша земля. В трехстах метрах правее нашей позиции шумит трасса федерального значения, мирные граждане спокойно катаются по ней в обе стороны. Моздок – прифронтовой город, ворота Кавказа, войск в нем – немерено. Казалось бы, покажи на кого пальцем на улице, крикни: «дух!», в мгновение ока на фарш распустят… А на деле все не совсем так. Все сложнее и драматичнее…
– А вообще, на сеновале – не фонтан, – продолжал развивать тему сельский парень Вася. – Сено – оно колется. Трава – не сено. Сначала сушат. Сырое положишь – сгорит.
– Как сгорит, если сырое? – удивился Петрушин.
– Ну, это так говорят – «сгорит», – пояснил Вася. – Оно парит, преет, черное становится. Разворошишь – дым идет. Как будто изнутри горит. Поэтому траву надо сушить. А сухая – колется. Я пробовал. Если даже тряпку какую кинуть, все равно соломка протыкает. Деваха визжит, ее колет снизу. Да и сам… Гхм-кхм…
Тут Вася застенчиво потупился и прервал нить увлекательного повествования.
– Чего – «сам»? – не на шутку заинтересовался Петрушин. – Типа – упора нет, мягко?
– Да не, упор – это мелочь…
– А что не мелочь?
– Ну, это… Гхм… – Вася почесал нос и смущенно признался: – Ну, типа, ковыль, допустим, или репей туда встрянет… Гхм… Короче – бывает так, что хоть фельдшера кричи…
– Короче – членовредительство, – сделал вывод Петрушин. – Понятно. Тут, типа – романтика, слюни, все такое… И вдруг – репей! Да, это, наверно, неприятно.
– Ужас как неприятно! – Вася компетентно закивал головой. – Ужас… Поэтому лучше – на травке. Вот как мы сейчас лежим – милое дело! Тепло, день, комары не жужжат, птички поют, козявки всякие скачут…
– Ага, геморрагические клещи, – я счел нужным нарушить эту идиллию. – Или энцефалитные. Что хуже – вопрос спорный. В Сибири – энцефалитные, у нас здесь – геморрагические. В обоих случаях высока вероятность летального исхода. У выживших зачастую наблюдается паралич и сумасшествие…
– Что ты имеешь в виду? – насторожился Петрушин.
– Сейчас у нас самый благоприятный период, – пояснил я. – Весна, начало лета. Вопреки расхожему мнению, клещи не сидят в засаде на деревьях и не сигают сверху на свою жертву. Любой индивид, знакомый с азами акарологии, скажет вам, что эти самые вреднючие клещи живут как раз в траве.
– Не в курсе насчет этой твоей акары, но клещей у нас навалом, – беспечно отмахнулся Вася. – Особенно в начале лета. Море! С лесу домой приходишь, надо догола раздеться и осмотреться. А сзади пусть кто из мужиков посмотрит. Ну, где не видно. В меня сколько раз впивались – ничего! Жив, и не дурак вроде.
– Ты просто очень везучий, – я усмехнулся – общепризнанный мастер войсковой разведки Вася в быту на удивление наивен и прост, как сибирский валенок. – Если клещ присосался – это необратимый процесс. Инфекция уже поступила в кровь. То есть это в том случае, если клещ инфицирован. В общем, если прокушен поверхностный