Самурай. Сергей АксуЧитать онлайн книгу.

      Виталька Приданцев широко открытыми глазами на обоженном лице безучастно смотрел в пустоту и монотонно мычал. Лейтенант Капустин, перевернув его на спину, трофейным кавказским кинжалом вспорол окровавленный, обгоревший рукав бушлата и наложил ему жгут выше локтя.

      – Укол давай! Да быстрей же! Чего телишься?! – прикрикнул он на прапорщика Филимонова, который, прижимаясь всем телом к опорному катку, трясущимися руками копался в сумке. У него под ободранным «шнобилем», как у кота во время драки, в разные стороны топорщились рыжеватые усы и подергивалась щека.

      – Перевяжи культю! Да как следует! И отсюда никуда! Понял? Носа из-за «коробочки» не высовывайте!

      – А ты куда?

      – Я попытаюсь до «бэтра» добраться! Почему молчат, паразиты!

      – Хана, Паша! Всем хана! – твердил прапорщик.

      – Не бзди, Филимонов! Прорвемся!

      – Куда, Паша?! Обложили как волков! Со всех сторон! Всем п…дец!

      – Не каркай, Филя! До «вертухов» продержаться бы! – прокричал под грохот гранат, визг и звяканье осколков о броню Капустин на ухо распластавшемуся рядом прапорщику.

      Чуть поодаль от БМП валялся сильно опаленный труп кобеля Карая с разорванным в клочья брюхом. С «бэтээра» как-то нервно, с паузами, заработал «КПВТ», вслепую, наугад прощупывая свинцом окружающие холмы. Яростный огонь «духов» вновь прошелся по центру колонны, где находились «Уралы». Пулеметные трассы хаотично ковыряли грязь, с остервенением вгрызались в обочины, неистово молотили по броне, разбивали фары и лобовые стекла в искрящуюся труху, безжалостно кромсали борта и крылья, пытаясь достать смертоносным жалом укрывшихся бойцов. То здесь, то там с гулом рвались «воги». Вокруг все горело, тряслось и громыхало. Пылала зигзагами разлившаяся солярка, коптили скаты, едкий черный дым от которых стелился над заблокированной колонной. Часть «чистильщиков», отстреливаясь, залегла за бронетехникой и «Уралами», другая нашла спасение в кювете.

      Рядовой Самурский, как и многие, лежал в придорожной канаве, прикрыв голову автоматом, прижавшись щекой к рыжей, похожей на дерьмо, глине. Ромка сопел, как загнанная лошадь. В голове стоял сплошной звон, неистово стучало сердце, выпрыгивая из груди. Под ногами хлюпала холодная жижа. Комья грязи, осколки и пули со свистом проносились над головой.

      «Неужели все? Амба? Неужели никогда больше не увидит он ни Светки, ни близких, ни друзей, ни родного города?» – пронеслось у него в голове. Он представил, как его, завернутого в шуршащую фольгу, молчаливые солдаты грузят в кузов машины.

      «Вот дурак, чего в институте не училось! Теперь приключений на свою жопу выше крыши!» – думал Ромка.

      В политехнический институт, в отличие от своих сверстников, он поступил без особого труда. Учебой там себя дюже не утруждал, так как науки ему всегда давались легко. Да вот, лень-матушка сгубила. Вместо того чтобы ездить регулярно в институт на занятия, он предпочитал подольше понежиться в постели, поболтаться по тусовкам, погонять музыку на полную катушку. Бедные соседи, как они еще не оглохли. И вот подошла пора сдачи зачетов и экзаменов. Тут-то все и началось. Преподаватели будто сговорились, все, как один. Тем, кто аккуратно посещал лекции и лабораторные, экзамены и зачеты поставили, можно сказать, «автоматом». А с тех, кто прогуливал и отлынивал от занятий, драли три шкуры. Ромка тоже попал в тот «черный список». Не помогли, ни его цепкий изворотливый ум, ни последние две недели перед экзаменами, на протяжении которых он усиленно готовился. Педагоги постарались отыграться за неуважение к их труду. Сессия для него закончилась плачевно. Вышибли его с треском с первого курса за несданные «хвосты». Не успел он прийти в себя после изгнания из храма науки, как принесли повестку из военкомата…