Храм Юнисы. Николай КоростелевЧитать онлайн книгу.
ление, что черепаха на полотнище оживает и, перебирая когтистыми лапами, бежит по чёрному полю флага.
Внизу, в широкой седловине, зажатой со всех сторон отвесными скалами, ощетинились копьями две непримиримые армии. Шестидесятитысячная орда кочевников Агуды и двухсоттысячная армия империи Сун[4].
С высоты скал орда чжурчжэней походила на живое море. Матово блестели смазанные жиром, многослойные кожаные доспехи. Древки копий, для устрашения врага выкрашенных в чёрный цвет, грозно покачивались в такт движения тысяч степных коней.
Напротив, на расстоянии трёх ли[5] выстроилась пехота их заклятого врага, императора Хуэй-цзуна[6]. В её тылу, на склоне высокого холма, играя золотом шёлковых флагов и ярких многоцветных бунчуков, расположилась Ставка императора.
Громадному полотнищу императорского флага не хватало ветра, и его растянули между двух шестов, демонстрируя врагам тотем властителя империи – огромного чёрного дракона на золотом поле, держащего в пасти красное солнце.
Хуэй-цзун развалился на мягких подушках походного трона и с мрачным удовлетворением обозревал место предстоящего сражения:
– Наконец-то с проклятыми варварами будет покончено!
Победа над чжурчжэнями давно стала целью всей его жизни. Весь последний год он гонялся за ордой Агуды от границ империи Ляо до кочевий тангутов.
Устраивал хитроумные ловушки и засады, но каждый раз чжурчжэням удавалось избежать сражения. Их лёгкая конница тучей слепней кружила вокруг императорской армии и терзала её. Внезапно появляясь на вершинах холмов, она засыпала солдат Хуэй-цзуна стрелами и так же внезапно, а главное безнаказанно, исчезала. В погоне за неуловимым варваром императорским солдатам пришлось прошагать тысячи пыльных ли. Лица воинов стали чёрными от палящего солнца, красной пыли и степного ветра, но всё же им удалось вцепиться чжурчжэням в хвост.
Агуда, яростно отбиваясь от передовых отрядов армии императора, повернул в горы. Его войско несколько дней металось среди скал Станового хребта, пока не нашло закрытую горную долину и не укрылось в ней. Но долина оказалась ловушкой. Император был доволен.
Лазутчики доложили, что в западне оказались около шестидесяти тысяч чжурчжэньских всадников, а это шестьдесят тысяч боевых коней плюс заводные и обоз – итого около ста пятидесяти тысяч лошадей, и всем требовался корм. Хуэй-цзун решил не торопить события и оказался прав: всего за несколько дней вся трава в долине была съедена и вытоптана многотысячными табунами чжурчжэней.
– На голодных лошадях много не навоюешь, – злорадствовал император.
У армии Агуды оставалась единственная возможность избежать сражения – бросить лошадей и уйти в горы пешком. Но за долгие годы противостояния Хуэй-цзун хорошо выучил обычаи врага и знал, что кони для чжурчжэней не просто боевые товарищи, кони – их семья. Ни один чжурчжэнь никогда не бросит коня!
– На этот раз Агуда попался. Ему не избежать сражения. Он будет вынужден атаковать меня. Идти сила на силу. Главное, выдержать первый удар…
Потери будут немалыми, – вздохнул он, – особенно достанется первым шеренгам. Им придётся принять на себя всю таранную мощь копейного удара чжурчжэней. А я не понаслышке знаю, что это значит. Однако на победу я готов поставить всё, даже пожертвовать ветеранами. Да что там ветераны, ради разгрома Агуды я готов положить половину армии! Сегодня из этой долины выйдет только один победитель! И этим победителем буду я – Владыка империи Сун! Император Хуэй-цзун! А армия? Если будет на то моя воля, уже через полгода под жёлтые императорские стяги соберётся две такие армии! Но это потом. Сейчас главное – выдержать первый удар.
Сегодня он решил применить новую тактику. Всю армию, даже вспомогательные войска, он построил единой фалангой. Узкая горловина долины позволяла полностью перекрыть её и увеличить количество боевых шеренг до семидесяти пяти.
С вершины холма императорская армия смотрелась несокрушимой. Впереди стояла его гордость и надежда – тяжеловооружённые пехотинцы в толстых кожаных доспехах, с длинными копьями и большими, почти в рост человека, щитами. Пехоту набирали только из опытных и обученных воинов-ветеранов. Не одна вражеская армия уже разбивалась об эту стену щитов и железной воли.
За копейщиками стояли новобранцы, вооружённые цепами и баграми.
– Эти, конечно, «по жиже», – скривился Хуэй-цзун, – но и задача у них, хоть и не завидная, однако проще. Своей массой они должны погасить инерцию варварской конницы. А с цепом и багром даже обычный крестьянин становится опасным противником.
По сути, боевой цеп – это небольшой чурбак, окованный железными полосами с острыми шипами, с помощью короткой цепи и кольца он крепился к деревянному древку. Хуэй-цзун лично опробовал цеп и убедился, что в умелых руках это страшное оружие. При попадании по всаднику или коню он наносил противнику тяжелейшие раны. А если таких ударов будет несколько и с разных сторон? Ну а багор – это то же копьё, только с крюком. Конечно, на открытом
Империя Сун – китайское государство, существовавшее с 960 по 1279 год н. э.
Ли – китайская единица измерения (500 м).
Хуэй-цзун – император династии Чжао Китайской империи Сун.