Наследие. Том первый (1967 – 2016). Сергей ВиноградовЧитать онлайн книгу.
можно немного успокоиться, перевести дух в погоне за временем и подвести некоторые итоги минувших лет. И чем старше мы становимся, тем обострённее ощущаем каждый прошедший миг нашей жизни. Такое уж свойство человеческой памяти – не забывать ничего. Ни хорошего, ни плохого. Не важно, готовы ли мы к покаянию за грехи, не важно, кто и как будет вспоминать нас когда-нибудь потом. Важно другое, чтобы совесть и душа наша не искала лишь оправдания себе, а двигались по жизни дальше, продолжая учиться на чужих ошибках и продолжая учить других не совершать собственные.
Пожалуй, именно так, в нескольких словах, определил бы я содержание этого юбилейного для меня собрания сочинений. В нём самое дорогое для меня – моя жизнь, моя душа. И что бы не говорили, что чужая душа – потёмки, и, может быть, даже вопреки своим тайным желаниям оставить хоть что-то дл себя, все мои тайны, сомнения, искания и надежды – они сегодня перед вами. И вам судить – а стоило ли так обнажать свою душу.
Но по-другому я просто не мог. А 70 лет для исповеди вполне подходящее время, чтобы ещё что-то успеть, что-то исправить, что-то дополнить к уже сказанному. Желаю всем нам продолжения духовного труда – кому-то прочитать и осилить эти книги, кому-то – ждать и надеяться, что его услышат и поймут.
С уважением,
Сергей Виноградов
1967—1989
Гололёд
На улице сегодня гололёд,
А мне вот нравится: разнообразие!
Но только почему-то весь народ
Ругается: какое безобразие!
Кого они ругают? Не ругайтесь,
Ведь дворник в том совсем не виноват.
Вы лучше, как и я вот, покатайтесь…
Они не понимают и спешат.
Идут и ищут в море гололёда
Асфальтовые островки
И зря не знают – так намного проще —
Бежать, скользить и мчаться словно вихрь!
А их вот тыщи —
Кричат мне: разобьёшься!
Им жить охота,
Им жалко свою жизнь,
И падают, смешно взмахнув руками…
Я мимо них со смехом прокачусь.
Нет, я не радуюсь, не спорю с чудаками —
Мне жалко их,
Но я у них учусь.
Иду домой
Конец дороге. Верю и не верю.
Но вот уже водоворот людской
Влечёт меня в обшарпанные двери
К давно забытой жизни городской.
Иду домой. По сторонам глазею
И улиц вспоминаю имена.
Мой город спит. Пока в нём, как в музее,
Такая же ночная тишина.
А сквозь туман дома в микрорайонах
Плывут навстречу словно корабли.
Иду домой. Счастливый и влюблённый.
В свой старый город. А душа болит…
Чужие ценности
Когда спросят при встрече:
Ты зачем разменялся на мелочи?
Мы ж тебе предлагали
Свободу и деньги и власть.
И вина закатись,
В ресторанах смазливые девочки —
Выбирай и плати,
Утоляй свою жажду и страсть!
И носил бы сейчас
Джинсы, что ни на есть – заграничные,
И причёску под «хиппи»,
Ну и крест на цепи золотой…
Но на этот вопрос,
Что имею я в жизни обычной?
Им отвечу:
А что в вашей жизни пустой?
Кутежи до утра,
Но за ними приходит похмелье
И приходит расплата —
За счастье ведь надо платить.
Вы свободу глотаете,
Словно волшебное зелье,
Упиваетесь жизнью,
А можете вовсе пропить.
Вы не цените жизнь
Ни в копейку, ни в рубль завалявшийся.
Да и где вам ценить,
Ваша ценность – ярлык на штанах.
Только вы не надейтесь —
Обойдёмся без вас, отожравшихся.
А вот вы обойдётесь ли,
Когда в душах своих
Вы увидите собственный страх?
Родился день
Родился день в малиновой купели.
Ах, как рассветы летом хороши!
Смотрю в окно на чудо-акварели
И всё в них есть для глаз и для души.
А день-художник чем-то недоволен
И вот уже совсем иной сюжет:
На небе голубом над жёлтым полем
Пунктиром