«Если вся Валенсія изнывала въ августѣ отъ жары, то пекари подавно задыхались у печи, гдѣ было жарко, точно на пожарѣ.
Голые, прикрытые лишь ради приличія бѣлымъ передникомъ, они работали при открытыхъ окнахъ; но даже при этихъ условіяхъ ихъ распаленная кожа таяла, казалось, обращаясь въ потъ, который падалъ по каплямъ въ тѣсто, и библейское проклятіе исполнялось на половину, такъ какъ покупатели ѣли хлѣбъ, смоченный, если не своимъ, то чужимъ потомъ…»
