Темные кадры. Пьер ЛеметрЧитать онлайн книгу.
достаточный, чтобы дважды погасить все долги Африки. Не знаю, каков удельный вес «Эксиаль-Европы» в этом мультинациональном образовании, но явно немалый. Чувствую, что я на верном пути. Еще раз проглядываю список: несколько фирм относятся к малому и среднему бизнесу, а деятельность оставшихся касается или производства, или сферы обслуживания и не отличается особым размахом. Дополнительная деталь: операция по захвату заложников кажется куда более вероятной в компании, которая занимается нефтью, чем в фирме, которая выпускает коляски или садовых гномиков.
День завершился фундаментальным прорывом. Достигнута первая цель: я практически точно установил, кто является нанимающей компанией.
На секунду я размечтался: стать директором по персоналу в объединении вроде «Эксиаль»! Высшее счастье. Я ускорил шаги и через несколько минут оказался дома, исполненный энтузиазма.
Ключ повернулся в замке, и дверь открылась. Я сразу осознал весь масштаб проблемы, которая меня поджидала. Глянул на часы: 19:45.
Зашел.
На кухонном столе стоят два бумажных пакета с надписью «Посуда по низким ценам». Николь еще в пальто. Она проходит мимо меня в коридоре, не говоря ни слова. Я кругом виноват.
– Мне очень жаль.
Николь слышит, но не слушает. Она, наверное, вернулась часов в шесть. Ужин никто не готовил. Мы кое-как перекусывали последние три дня, но сегодня я обещал сходить за посудой. Значит, она вернулась, потом снова вышла и купила все сама. И вот теперь между нами повисло напряжение. Николь, не говоря ни слова, выкладывает новые тарелки, чашки и стаканы в раковину. Все просто безобразное. Она меня хорошо изучила.
– Я знаю, что ты думаешь, но эти самые дешевые.
– Именно поэтому я и ищу работу.
Мы снова завели ту же пластинку. И начинаем жутко друг на друга злиться. Трудно смириться с тем, что в самые тяжелые времена мы были близки и с нежностью относились друг к другу, а именно в тот момент, когда появилась возможность выпутаться, мы так друг от друга отдалились. Она купила какое-то готовое блюдо с коричневым соусом в лотке – скорее всего, что-то китайское. Его даже греть не надо, и мы молча принялись за еду. Обстановка так накалилась, что Николь включила телевизор. Фоновый шум для нашей пары («Крупная американская компания „Тагвелл“ объявила о сокращении 800 рабочих мест на своем заводе в Реймсе»), Николь жевала, глядя в свою тарелку, которая с едой выглядела еще отвратительней. Я сделал вид, что увлечен теленовостями, как будто они сообщали мне нечто новое («…в процессе нарастания „Тагвелл“ получит 4,5 % при закрытии…»).
После ужина, измотанные той злостью, что отдаляла нас друг от друга, мы разошлись, не сказав ни слова: Николь принялась мыть посуду, как мне показалось, с непримиримым видом. Потом она отправилась в ванную, а я в свой кабинет.
На моем экране не было никакого грациозного танца окон, которые всплывали бы и исчезали, как в синхронном плавании, только солидная интернет-страница с логотипом «Эксиаль-Европы». Маленький мигающий конвертик возвещал о том, что пришел мейл от Ромена.