Душитель из Пентекост-элли. Энн ПерриЧитать онлайн книгу.
он весело, нагнувшись, чмокнул супругу в лоб и легонько коснулся рукой ее волос. – Я, возможно, перетянул на свою сторону старого Фотерджилла. Пригласил его сегодня на ланч в лучший ресторан на Стрэнде. Цены там выше реальных цен того, что они подают на стол, зато обстановка великолепная и произвела на него нужное впечатление.
Джек сел на подлокотник кресла и закачал ногой.
– Главное, – продолжал он, – что старик выслушал меня. Я убедил его в важности всеобщего бесплатного обучения как основы индустриального будущего…
С первых своих дней в парламенте Рэдли отстаивал принцип равных возможностей образования для всех, включая бедных.
Эмили же считала, что все это тщетные попытки.
– Я рада за тебя. – Она действительно радовалась, но ей было трудно заставить себя улыбаться столь же жизнерадостно, как улыбался ее муж. – Возможно, он тебе поможет.
В этот день Эмили особенно тщательно одевалась на ужин, придавая ему особое значение. В половине девятого миссис Рэдли уже сидела за огромным обеденным столом между высоким генералом с весьма твердыми убеждениями, касающимися Индии, и банкиром, глубоко уверенным в том, что женщин интересуют только мода, сплетни и театр, из-за чего он беседовал со своей соседкой лишь на эти темы.
Напротив Эмили, через стол, сидел мужчина лет тридцати, единственным интересом которого было разведение чистокровных лошадей, а место рядом с ним занимала молодая девушка необычной наружности, со слегка длинноватым носом и излишне крупным ртом, но с очень необычным, полным живости и юмора выражением лица. Миссис Рэдли невольно ловила себя на том, что чересчур часто бросает на эту юную леди взгляды, будто хочет дать той понять, что их объединяют одни и те же мысли и одно чувство досады и скуки от окружающего их общества.
Джек сидел где-то поближе к первому месту за столом, как и подобает молодому политику, добивающемуся внимания влиятельных особ к закону об образовании и надеющемуся на их возможную поддержку в дальнейшем. Для его жены это тоже было важно, но все, что она могла сделать, – это быть украшением стола и обольщать собеседников приятностью манер, от чего ей порой становилось невмоготу.
Обеденный зал со стенами цвета парижской лазури был щедро украшен позолотой, бархатные портьеры на высоких окнах, по последней моде излишне длинные, красивыми складками ложились на паркет, подчеркивая богатство и благородность дорогой ткани.
Стол, сверкая серебром и хрусталем, слепил глаза. Из-за блеска и игры света трудно было разглядеть лица гостей в конце стола. Сверкали и переливались бриллианты на точеных шеях дам, матово светился благородный жемчуг…
Приглушенно постукивали ножи и вилки о фарфор тарелок, и все это покрывал гомон оживленной беседы. Лакеи не успевали наполнять бокалы, одно за другим подавались блюда: закуска, суп, рыба, десерт, фрукты. Наконец хозяйка, поднявшись, пригласила дам проследовать за ней в гостиную и предоставить мужчинам возможность насладиться портвейном и деловой